Участковый уполномоченный Юрий Андрианов
До суда
В
субботу, 21 ноября 2015 года, Юрий Мешков
гостил у двоюродной бабушки в селе
Сетищи Красненского района Белгородской
области. 24-летний Юра был инвалидом
второй группы, имел серьёзные умственные
отклонения: не умел читать, писать, не
знал счёта и времени; по словам его
бабушки, Марии Ильиничны Худиновой, в
ночь на 22 ноября внук «заболел», о чём
ей рассказала сестра по телефону. Когда
Юра услышал их разговор, он убежал из
дома босиком, —
парень из-за
болезни был мнительным, боялся попасть
в психиатрическую больницу. «Когда он „заболевал“, он говорил, что его хватают,
бегал —
ненормальный человек», —
объясняет его бабушка.
Мария Ильинична ждала Юру дома в селе Широком. Бабушка признаётся, что у неё и внука были мобильные телефоны, но они могли только отвечать на звонки, а набирать номер не умели. Утром в воскресенье женщина позвонила в полицию Красненского района — там ей сказали, что внук у них.
— Я тогда дежурному сказала: пожалуйста, пусть он будет у вас, я после обеда приеду, у меня транспорта нет, — вспоминает бабушка. По её словам, когда внук «заболевал», то только она могла привести его в чувство: «что-то ему рассказать, таблетки дать, чтобы он только успокоился».
— Он когда „заболевал“, матюкался, на шторы смотрел, что в окна лезут. Я говорила: «Юра, деточка, никто никуда не лезет, бабушка тебя в обиду не даст».
Бабушка Юрия Мешкова
Мешков действительно был в УМВД по Красненскому району. Его доставили туда в пять утра — жительница села Сетищи ночью сообщила в полицию, что неизвестный пытается перелезть через забор её дома. На место событий выехал сотрудник полиции Рощупкин, доставивший инвалида из села Сетищи в пункт полиции села Красного. После разговора и проверки документов Рощупкин отправился с Юрием на освидетельствование в районную больницу, но там была пересменка врачей, и он вернулся с инвалидом в участок.
На тот момент полицейский уже установил, что Мешков ничего плохого не делал, а просто заблудился в селе Сетищи. В девять утра на работу пришёл участковый Юрий Андрианов, которому поручили повторно пойти с Юрием в больницу для освидетельствования. Инвалид оказался пьян.
Адвокат Андрианова Анатолий Сычёв считает, что если Мешков был болен, то врачи должны были оставить его в больнице, а если этого не произошло, то значит молодой человек был здоров, и никакой ответственности полицейский за дальнейшее не нёс. «Выходя из Красненской ЦРБ, у Андрианова уже сформировано мнение о том, что Мешкову ничего не угрожает, поскольку его отпустил доктор», — объяснял позицию адвокат.
По словам прокурора Демидова, после этого Андрианов предложил Мешкову, «не способному о себе позаботиться, предвидеть отдалённые последствия своих поступков, изменить своё поведение», самому добраться домой; участковый отрицает это и говорит, что инвалид попрощался с ним и ушёл по своей воле. В селе Красном «Фонарю» объяснили, что в воскресенье утром доехать из Красного в село Широкое, где жил Мешков с бабушкой, возможно только на попутке; сделать это очень сложно из-за малого количества машин.
Не смог сделать это и Юрий, спустя 20 минут вернувшийся в пункт полиции с просьбой подвезти его до дома. На тот момент его бабушка уже позвонила дежурному с просьбой не отпускать внука до её приезда, но Андрианов утверждает, что об этом не знал.
— Мне позвонил оперативный дежурный Ясаков, сообщил, что Мешков обратно вернулся, и попросил меня тоже вернуться в отдел полиции. Я вернулся, он ( Мешков — прим. ред. ) стал просить, чтобы я довёз его до села Круглого, где располагается грунтовая дорога от села Круглого до села Широкого. Я объяснил, что у меня свои дела и мало бензина, потом согласился, и через 15–20 минут мы отправились.
Участковый уполномоченный Юрий Андрианов
В машине участковый дал Юрию тапочки жены, чтобы тот обулся, — на улице было 12 градусов тепла. Кроме обуви, на Мешкове была футболка с курткой, спортивные штаны. Полицейский и инвалид проехали около десяти километров, когда, по словам Андрианова, у него закончился бензин; прокурор утверждает, что Андрианов просто не захотел везти инвалида дальше.
— Я был на личном автомобиле, служебный сломан. Бензин мне выделяется из расчёта 30 литров в месяц. Просто посчитайте, — объясняет участковый.
Он рассказывает, что остановился за 100–200 метров перед грунтовой дорогой от села Круглого до села Широкого, по которой Мешков согласился пойти пешком, хотя участковый предлагал дождаться, пока кто-то привезёт бензин к его машине. Участковый оценивает расстояние по дороге в три-четыре километра, следствие — минимум в пять. «Я сейчас приду домой, побреюсь и лягу спать», — вспоминает последние слова Юрия полицейский. По словам прокурора, всё было наоборот — именно Андрианов настоял, чтобы Юрий добрался до дома самостоятельно. Гособвинитель пояснил, что инвалид не имел возможности возразить полицейскому и просто согласился с ним.
— Тем самым Андрианов грубо нарушил нормативно-правовые акты и свои должностные обязанности участкового уполномоченного полиции, не устранив угрозы безопасности и не обеспечив помощи Мешкову, — заявил прокурор. — Андрианов должен был предвидеть, что Мешков заблудится.
О вине Андрианова, по словам прокурора, говорят и его дальнейшие действия. Когда бабушка погибшего Мешкова Мария Ильинична, как и говорила дежурному, после обеда приехала в полицию и не обнаружила внука, она начала звонить Андрианову — тот не брал трубку, а позже, вечером, узнав о пропаже Юрия, не начал его искать. Именно несвоевременное начало поисков, по версии прокурора, стало причиной смерти Мешкова.
На вопрос «Фонаря», было ли установлено время смерти Мешкова, прокурор ответил отрицательно. На вопрос о том, на чём основан довод, что Андрианов сам предложил Мешкову пойти домой по дороге, а не инвалид выразил желание первым, прокурор ответить не смог.
Прокурор Красненского района Юрий Демидов
Когда бабушка вернулась к себе в село, внука по-прежнему не было; полиция тоже помогать ей не хотела. Мария Ильинична отправилась ночью искать Юру одна. «Мне позвонила родственница, говорит: Марусь, ты что, с ума сошла? Тебя волки разорвут», — вспоминает ту ночь женщина. Она ответила родственнице, что ей всё равно — главное внука найти. Но не нашла.
Только в полдень понедельника после подачи заявления о пропаже внука к поискам присоединились полицейские. Андрианов поясняет, что до подачи заявления к этому «не было оснований». «Бабушка приезжала в воскресенье, вполне могла написать заявление уже тогда», — оправдывается участковый.
В понедельник поиски выглядели так: двое сотрудников пошли по домам спрашивать, не появлялся ли Юра в селе, а бабушка и ещё один полицейский пошли по грунтовой дороге, по которой должен был идти инвалид. Поиски не дали результатов, и тогда Мария Ильинична вновь отправилась в Красное — просить помощи в администрации.
25 ноября, на третий день после исчезновения, искать Юру вышли всем округом: работники культуры, сельской администрации, полицейские. Во время очередной поездки в райцентр Марье Ильиничне позвонили и сказали, что Юру нашли мёртвым в овраге, сбоку от грунтовой дороги между сёлами.
— Туда подходим, он лежит вниз лицом в одной футболочке и трусиках. А курточку где-то потерял. Замёрз, — сквозь слёзы вспоминает бабушка.
Особенно обидно ей из-за отношения Андрианова — по её словам, он до сих не извинился перед ней за случившееся, не чувствует себя виноватым. «Мне же его тоже жалко до слёз, он с женой, детьми», — объясняет Марья Ильинична. После случившегося Андрианов был отстранён от службы.
Бабушка не знает, была ли знакома Юре дорога между сёлами, но «ездить по ней с кем-то он ездил точно». К тому же, когда он «заболевал», то всего боялся и вполне мог не понимать, где находится. Участковый Андрианов уверен, что Мешков знал эту дорогу, «уже в начале которой видны очертания села, куда шёл Мешков».
После смерти Юры бабушка осталась жить с ещё одним внуком: «Этот ( Юрий — прим. ред.) хоть ласковый был, а этот ( Сергей — прим. ред. ) собакой собакою. Только с тюрьмы пришёл». По её словам, Сергей Мешков сидел за то, что «пырнул» Юру ножом.
На вопрос о том, какое наказание заслуживает Андрианов, Марья Ильинична пожимает плечами: «Пусть власть решает, я ничего в этом не соображаю».
На вопрос Андрианову, чувствует ли он косвенную вину за смерть инвалида, участковый задаёт мне встречный вопрос: «А вы видите?». Полицейский рассказывает, что Мешков, которого он знает с малолетства, часто и много выпивал, неоднократно привлекался к административной и уголовной ответственности. Но это для района не редкость, ведь, по словам участкового, «у него полрайона психически нездоровых». «При этом, — говорит Андрианов, — Юрий работал в селе пастухом, выводил коров и овец за пределы села, ориентировался в пространстве».
Суд
Здание районного суда в Красном немногим отличается от обычных одноэтажных домиков на главной улице села — разве что флагом у входа и красной кирпичной крышей. Не в пример городским, местные приставы улыбчивы, с охотой делились подробностями будущего процесса. Секретарь суда прямо в коридоре объясняла права потерпевшей Марье Ильиничне и подсудимому Юрию Андрианову.
Здание Алексеевского районого суда в селе Красном
Позже, докладывая явку, она пояснила, что из вызванных свидетелей не явился только Сергей Ушаков, сотрудник полиции.
— Он вчера звонил, дежурство сдаёт, обещал позже подойти, — успокоил секретаря судья и поинтересовался об отводах сторон.
— Хочу заявить отвод прокурору Красненского района Демидову. Считаю, что он отнесётся к этому необъективно. Не знаю, какие у него личные ко мне имеются вопросы, — заявил участковый Андрианов.
Судья поинтересовался доводами защиты. «Письменно обычно ходатайства об отводах пишутся», — пожал плечами судья Толмачёв и разрешил подсудимому «за пять минут» оформить заявление.
— Ну? Что может повлиять на исход дела? — задавал наводящие вопросы адвокат Андрианову в перерыве заседания, пока его доверитель крайне неразборчиво писал ходатайство. — В связи с чем? Как ты там называешь — «личная заинтересованность»? Вот и пиши.
В итоге Андрианов ничего нового в ходатайстве не сообщил; судья старательно пытался добиться от подсудимого конкретики, но не смог. Адвокат также не сказал ничего весомого.
Юрий Андрианов и его адвокат Анатолий Сычёв
«Личной заинтересованности нет и быть не может», — выразил свою позицию прокурор. Юрий Демидов обратил внимание и на то, что изучив материалы дела по скончавшемуся Мешкову, обнаружил любопытную тенденцию.
— Сотрудники полиции занимались тем, что на психически больных людей составляли административные протоколы, — заявил прокурор. — Не проводя экспертиз, не проверяя их на вменяемость по отношению к административным правонарушениям.
Судья обратился к Марье Ильиничне.
— Подсудимый обратился к суду, чтобы прокурор больше не участвовал в деле. Что скажете?
— Как не участвовал?! — удивилась бабушка. — Он начал дело, надо довести до конца.
Толмачёв согласился с ней и отказал в отводе. Прокурор начал зачитывать позицию обвинения.
— Своими действиями Андрианов совершил преступление, предусмотренное частью 2 статьи 293 УК РФ «Халатность» и статьёй 125 УК РФ «Оставление в опасности», — резюмировал Демидов. По этим статьям полицейскому грозит до пяти лет лишения свободы.
— Давайте перед тем, как стороны перейдут к изучению доказательств, немножко дыхание переведём, прервёмся, через десять минут встретимся, — предложил судья.
Мария Ильинична в коридоре суда
После перерыва он обратил внимание, что «не просто так объявил паузу». Судья заметил пропущенную строку в копии обвинительного заключении и взял перерыв ещё на пять минут, чтобы прокурор «уточнил свою позицию». В итоге Демидов признал ошибку. «В течение где-то недель двух исправим», — объяснил он и попросил судью отложить дело. Толмачёв согласился, оставил Андрианова под подпиской о невыезде и перенёс процесс до исправления ошибок прокуратурой.
После суда
На выезде из Красного наш автомобиль остановили — водитель не был пристёгнут, фары не были включены.
— Ну что, осудили его? — сходу спросил у него сотрудник ГИБДД, узнав, что водитель везёт журналистов.
— Да нет, перенесли суд, — ответил он.
— Ну не виноват же полицейский, видите? Я вчера только возил Серёгу (Мешкова, брата погибшего — прим. ред.) в участок, пьяным на мопеде гонял…
Водитель понимающе кивнул. Сотрудник ненадолго ушёл в себя, сквозь силу улыбнулся, пожелал хорошей дороги и отправился на пост.
