20 марта в Белгородском государственном драматическом театре имени Щепкина прошел юбилейный бенефис заслуженной артистки России Оксаны Бгавиной. Пьесу «Сотворившая чудо» по одноимённой пьесе Уильяма Гибсона поставили на щепкинской сцене впервые.
Фото Павла Колядина, belpressa.ru
Она основана на реальной биографии знаменитой писательницы Хелен Келлер. Хелен стала первой слепоглухонемой американской писательницей благодаря учительнице Энн Салливан, которую играет Бгавина. С её помощью Хелен смогла общаться с окружающим миром и достичь невероятного успеха в будущем. Спектакль рассказывает о первой встрече Хелен Келлер и Энн Салливан и о трудном пути девочки, лишённой слуха, голоса и зрения.
Мы поговорили с Оксаной Бгавиной, которой исполнилось 50 лет, о ...
... об актуальности пьесы в современной России
— Мне кажется эта пьеса всегда будет современна. И дело даже не в недостатках слепоглухонемой девочки, а в общечеловеческой истории о добре, о свете. Тянись к свету, тянись к добру, добивайся, добивайся и никогда не останавливайся.
Мне кажется, [после начала «спецоперации» эта пьеса стала более актуальной] да. Просто страшные вещи происходят. Печаль большая. Печаль большая, думаю, у всех. И вся эта жизнь вызывает агрессию, жестокость. Брат идёт на брата — как говорится. Это боль. Большая всей страны. А спектакль делает территорию добра больше. Люди выходят заплаканные, добрее, открытее. У них как-то открываются какие-то вещи. Как это ни пафосно, но как-то хотелось бы сделать мир добрее. Территорию добра расширить. Но столько агрессии, хочется, чтобы хотя бы на это время люди стали светлее. Просто хотелось бы в свой юбилей, чтобы это был не просто какой-то развлекательный спектакль или комедийное что-то, хотелось бы, чтобы это было общечеловеческое высказывание. Это именно тот материал, который даёт возможность сделать территорию добра в мире гораздо больше.
Фото Павла Колядина, belpressa.ru
Сейчас такие истории о добре, о любви, о человечности, они дорогого стоят. Мне показалось, что это важно. Такая вот простая история про людей и для людей. Так, чтобы всё сошлось: и режиссёр, и название пьесы, и партнёры — это большая редкость. Мне кажется, что у нас сложилась очень хорошая команда, и мы друг за друга держимся. Мы действительно стали за это время с семьёй, и это во многом благодаря нашему режиссёру. Юрий Владимирович [Маковский] — и человек очень глубокий, и режиссёр очень профессиональный. Очень чуткий и внимательный ко всем, не только ко мне.
... о бенефисе
— Вообще, очень здорово, когда совпадает спектакль и день рождения — это самый большой подарок. Сидеть где-то в ресторане — это абсолютно не моя история. Моя история здесь. И когда это совпадает — это просто здорово. У меня пять спектаклей подряд — пять-ноль — 50 лет. Сейчас пост и, наверное, так Богу было угодно, чтобы столько было спектаклей, не я же их планировала. Хочется, чтобы пятый спектакль в мой бенефис прошёл лучше [остальных]. Придут приглашённые на день рождения — какой-то сильной октавой хочется отметить. Я об этом думаю — о качестве. Чтобы не замоторить, чтобы это всё равно была живая ткань спектакля — здесь, сегодня и сейчас. Как учили.
На сцене ты находишься как бы в другом пространстве абсолютно. Это какое-то ощущение кайфа, полёта, радости, счастья. Когда слышишь дыхание зала, когда видишь партнёра, и в принципе это же выдумано всё, это же игра, по большому счёту, это же фантазия, это же всё вымысел... И мы в это играем. Это как затянувшееся детство. И чем дольше сохраняешь эту веру в детскость, тем ты больше артист. Если веришь в то, что происходит.
Фото Павла Колядина, belpressa.ru
Есть очень много точек соприкосновения и совпадения меня и моей героини. Не знаю, настолько ли я упорная, как Энни Салливан. Это скорее идеал такой. Наверное, во мне такой силы духа... я вот не знаю, есть ли столько. Но желание сделать мир добрее — в этом мы совпадаем с ней. Я, мне кажется, не настолько груба и не настолько вспыльчива, как моя героиня. Хотя это мне тоже свойственно.
Хелен Келлер — девочку, которая слепоглухонемая — играет моя вчерашняя студентка [Дарья Купавцева]. Это у неё дебют. И у Димы [Гурко] — Джеймса — дебют, но у него роль поменьше по объёму. Вот такое стечение обстоятельств: и бенефис у меня, и мастер рядом, и главная роль у ученицы. Она очень точно на неё ложится. Это, я считаю, для неё и для спектакля счастливый билет.
... о работе над материалом
— Мы очень много провели редакций [пьесы], она переводная, и мы адаптировали её именно к живому разговору. Переводчик же переводит мысль, а мы сделали так, чтобы это близко было к русскому языку по разговорным манерам. Мы очень многое сократили: там есть очень большая сцена в начале, где девочка слепнет, очень много сцен, где Энни преследуют видения из приюта. Вот этот весь мрак из нашего спектакля убран. У некоторых [в других постановках] он сохранён.
Каждая актриса, каждый театр и режиссёр рассказывают свою историю и каждый видит её по-своему. У нас своя история. На мой взгляд, сам материал шикарный. Но тут есть опасность уйти в патологию. Это может быть просто нелицеприятно видеть — ну, что такое инвалид на сцене? Важно в этом соблюсти меру и ещё найти в этом юмор и трогательность — мы работали над этим.
Фото Павла Колядина, belpressa.ru
Я очень созвучна с нашим режиссёром здесь. Мне кажется, мы тут на одном языке разговаривали. Такой спектакль даётся только в любви. Это уже третий спектакль [Юрия Маковского, в котором я играю]. И не зря же я попросила, чтобы именно Юрий Владимирович сделал мне бенефисный спектакль — с ним всегда интересно работать. Но тут был какой-то особый случай, когда фанатели практически все: и те, кто за кулисами, и помощник режиссёра, и даже те, кто не выходит на сцену, а раздаёт реквизит. Как-то все были нацелены на результат, и у меня такая большая благодарность всем.
... о сложностях и радостях
— Спектакль вообще сложный. И физических сил он требует, и эмоциональных затрат, и внутренней напряжённости, собранности. Тут очень много импровизации, много живого. Он каждый раз будет разный.
Самая сложная [сцена] — это, конечно, сцена во втором акте, когда учительница пытается добиться от девочки результатов. Когда учительница Энни Салливан становится в тупик, и вроде бы девочка всё говорит и повторяет, но не происходит самого главного — она не понимает. Как правило, понимание случается в самый неожиданный момент. Так прописано и в пьесе: «Ну я не знаю, может, через миллион и одно слово она поймёт». Это случается в самый неожиданный момент: раз — и девочка начинает понимать значение слов. Это, конечно, дорогого стоит.
Фото Павла Колядина, belpressa.ru
Мне нравится, что в этой всей сложной, драматичной и очень глубокой такой истории всё разбавлено юмором. Версий [спектакля] очень много — он идёт практически во всех театрах страны. Но, мне кажется, наш спектакль дорог именно тем, что у нас очень много юмора. Сегодня был первый зритель, и мы слышали, что была реакция. Нам это было очень дорого.
Ну никто, наверное, не играл учительницу Энни Салливан в джинсовом комбинезоне. Я думаю, что в этом её уникальность. Обычно она такая вся в корсете затянутом, длинном платье, вся такая леди. А вот у меня — тут тебе и по морде дали, и кашей облили, и в общем вот такой бенефис в костюме Робокопа. Я же приехала работать, поэтому в рабочем бегаю.
