Откуда пришли «странные дети»
«Театр странных детей» — это современный молодёжный театр в Валуйках. В нём выступают подростки от 13 до 17 лет. Режиссёр и основатель театра Михаил Макрищев просит называть своих актёров не «детьми», а «молодыми артистами».
— Мы не позиционируем себя как детский театр. По нашим работам нельзя этого сказать. Наш возраст — это подростки, но я им сразу говорю, что не умею работать с детьми. Я специалист по работе с молодёжью, поэтому мы не «дети», а «молодые артисты». Так как когда мы говорим дети, с нас сразу снимается ответственность: «Ну, мы дети, это нам нельзя, это мы не можем», — объясняет Михаил Макрищев.
Михаил решил основать театр, когда начал работать в валуйском ЦМИ, чтобы привлечь в центр подростков. По словам основателя театра, сначала жители города скептически отнеслись к его идее, но сейчас на спектакли в среднем приходит от 50 до 70 человек, а актёры труппы поступают в театральные вузы в разных городах России.
— Сначала, когда я предлагал ребятам сделать театр, реакция была не очень хорошая: «Театр? Это же для стариков!». Просто в Валуйках никто не видел современный театр. Постепенно люди начали узнавать, что мы существуем, и разная молодёжь начала приходить, играть, и получился такой коллектив. Сейчас у нас, наверное, один из лучших творческих коллективов в Валуйках. Наши артисты поступают на актёров и режиссёров. У нас в Воронеже учится человек, в Белгороде, Орле и Нижнем Новгороде, — продолжает свой рассказ Макрищев.
11 февраля 2018 года Михаил считает днём рождения театра, потому что в этот день прошла первая репетиция коллектива. Сейчас в репертуаре «Театра странных детей» 13 спектаклей. Первый из них поставили по монологу на военную тему «Праздник». Его написала одна из актрис театра. Следующий — в театре поставили в 2018 году по пьесе Михаила Макрищева «Вера. История одной крыши» о подростковом суициде, проблемах с родителями и сверстниками. По словам режиссёра, «это был первый раз, когда театр выстрелил, и о нём массово узнали в Валуйках».
У названия театра также есть своя история, и его тоже придумала одна из актрис труппы.
— Мы думали над названием, у нас было очень много вариантов, а потом девочка из театра предложила назваться «Театр странных детей». Ей нравилась книга «Дом странных детей» — там были дети с какими-то мистическими, фантазийными особенностями. У нас всех тоже есть какие-то особенности, которые, может быть, для обычных людей покажутся странными. Наши театральные тренинги очень специфические, и часто, когда мы репетируем, люди просто проходят и спрашивают: «Что это за секта? Что за странные люди, что за крики?». Некоторые даже не хотят идти на спектакли из-за этого, — рассказывает Михаил.
Сейчас молодые артисты занимаются в театре пять дней в неделю по несколько часов по методикам и техникам театральных вузов. Театр работает на базе валуйского ЦМИ на добровольных началах, на его финансирование выделена небольшая статья расходов центра. Команда театра не может продавать билеты на свои концерты, но зрители могут пожертвовать средства, придя на спектакль. Поэтому для команды театра важна поддержка зрителей.
— Часто не хватает от людей больше понимания, чтобы нас больше поддерживали зрители, больше ходили, потому что тяжело, конечно, собрать людей. Пока 70-80 человек на спектакле — это предел. Хотя в городе живет 40 тысяч человек, получается, всего 3-5 процентов жителей нас посетили.
«Алиме. Крымская трагедия»
Спектакль «Алиме. Крымская трагедия» — новый для репертуара «Театра странных детей», на него в 2020 команда театра получила президентский грант, и с ним она выступала на фестивале современного театра «Наш кислород» в Белгороде в июле. Сценарий для спектакля Михаил Макрищев написал сам, изучив ряд реальных документов.
Главная героиня спектакля — крымская татарка Алиме Абденнанова — была разведчицей во время Великой отечественной войны. Она организовала группу разведчиков из своих родственников и знакомых, которые долгое время собирали важные сведения о действиях немецкой армии для Советского Союза. В 1944 году разведчица Лариса Гуляченко предала Алиме, испугавшись пыток. Фашисты поймали Алиме, пытали и затем 5 апреля 1944 года расстреляли.
Сведения Алиме помогли советским солдатам освободить Крым. Через месяц после этого началась депортация татарского народа советской властью. Тогда не пощадили даже семью Алиме: её бабушку Ревиде и сестру Азифе, которые тоже участвовали в разведывательной группе. Крымских татар депортировали в Узбекистан, на Урал и Среднюю Азию. По официальным источникам, было депортировано около 300 тысяч людей, причем примерно 40 тысяч из них погибло.
— Эта история долго была неизвестна. У нас в конце спектакля говорится, что первое упоминание о ней появилось в 1959 году в газете «Труд». Но девушку там не называли Алиме Абденановой, её назвали Аней — русским именем, потому что крымские татары на тот момент считались предателями. Уже в 80-е эта история начала появляться в СМИ, а в 2014 году девушке присвоили звание Героя России, — рассказывает режиссёр «Театра странных детей».
Режиссёр «Театра странных детей» рассказал, почему обратился к непростой теме истории крымских татар.
— Я давно хотел порефлексировать на тему войны, потому что это близкая нам тема. Почему именно крымские татары? Меня зацепила эта история, потому что она показывает тёмные стороны войны. Для кого-то война закончилась в 1945 году, а для этих людей продолжалась ещё полвека. Хотелось бы, чтобы 9 Мая звучало «мы никогда больше не повторим это», а не [нынешнее] «можем повторить».
По словам Михаила, несмотря на сложную тему власти не пытались запрещать спектакль, но были зрители, которые негативно отнеслись к постановке.
— Когда мы готовили спектакль, проводили отдельную читку, касающуюся депортации крымских татар, свидетельств очевидцев, была негативная реакция отдельных людей, которые считают, что депортация была необходимостью. Нам говорили, что мы показываем ситуацию с одной стороны, и что на самом деле среди татар было много предателей. Были отдельные люди, которые так реагировали, писали отзывы. Без агрессии, но такая у них позиция. К сожалению, у людей есть в природе оправдывать насилие, — объясняет руководитель коллектива.
Показать себя другим
В этом году театр уже во второй раз участвовал в международном фестивале современного театра «Наш кислород» в Белгороде. Труппа выступала со спектаклем «Алиме. Крымская трагедия» .«Театр странных детей» не занял призовых мест, но жюри признали их лучшими в номинации «Осмысление исторической памяти».
— Расстройства не было, потому что я понимаю, что мы в своём контексте уже делаем много, может быть, даже больше, чем это возможно. У нас были очень достойные соперники. Мне очень нравится то, что сделала Оксана Погребняк (организатор фестиваля — прим. Ф.). На фестивале все дипломы выдают победителям, нет проигравших, для каждого придумывают номинацию. Для нас сделали номинацию «Осмысление исторической памяти». «Наш кислород» — это, конечно, потрясающе, не каждый регион может похвастаться таким фестивалем, — рассказывает об участии в фестивале Михаил Макрищев.
По словам мужчины, спектакль на фестивале в Белгороде приняли лучше, чем в Валуйках
— От зрителей исходила очень крутая энергия. Круто играть перед такой публикой, которая разбирается, потому что она всё-таки видит больше. У нас в Валуйках не всегда понимают художественные решения. Получилось так, что то, что не понимали в Валуйках, жюри оценили на «Кислороде»: визуальную часть и этюдный метод.
Жюри фестиваля отметили рост актёрской игры по сравнению с прошлым годом, визуальную часть спектакля и историю, рассказанную в нём.
— Было очень приятно, когда Ольга Михайлова, член жюри фестиваля «Наш кислород», сравнила наш спектакль с фильмом «Иди и смотри». В нём маленький мальчик за несколько дней становится стариком, когда происходит оккупация деревни в Беларуси. Это такой фильм, который можно посмотреть один раз, понять, что такое война, и больше ничего не смотреть. Очень было приятно сравнение с этим фильмом, и я понял, что моя цель была достигнута.
О других театрах
Михаил хочет, чтобы в Валуйках появились другие современные молодёжные коллективы, подобные «Театру странных детей». Он не боится конкуренции, а наоборот, ждёт её.
— Хотелось бы, чтобы ещё такие коллективы возникали, чтобы была конкуренция, чтобы к кому-то ещё можно было сходить на спектакль. Многие боятся конкуренции, но мы, наоборот, считаем, что это круто, потому что нам, чтобы сходить в театр, надо ехать в Белгород или Воронеж.
По мнению режиссёра, государственным театрам сегодня не хватает новизны, чтобы ими интересовалась молодёжь.
— Есть разные спектакли, где-то, конечно, уже скучновато, как говорят, «нафталином пахнет». Им не хватает какого-то движения, чтобы привлекать именно молодёжь. В Белгородском театре имени Щепкина очень профессиональная труппа, крутые артисты, наверное, из можно них выжать больше при грамотном управлении, потому что они немного отстают от времени, хотя артисты, конечно, безумно крутые. Я не понимаю, почему Оксану Погребняк ещё не привлекли туда. Человек закончил ГИТИС, уже больше десяти лет вполне успешно руководит молодёжным театром, такой крутой фестиваль проводит. Мне кажется, она могла бы привнести в него свою изюминку, — считает Михаил.
Будущее театра
Сейчас театр готовит два новых спектакля: «Помоги мне» и «Чувство». Первый спектакль — это пьеса Михаила Макрищева о молодёжи 2000-х, субкультурах и творчестве рэпера Децла. Его планируют показать уже в октябре этого года.
— «Помоги мне» — это моя, так сказать, рефлексия по подростковым годам, и ребята тоже заинтересовались. Кто бы мог подумать, что семнадцатилетние люди будут ходить в ЦМИ и слушать Децла в 2021 году? — удивляется режиссёр.
Второй документальный спектакль «Чувство» «Театр странных детей» готовит совместно с представителями местного общества слепых.
— Мы сотрудничаем с Валуйским обществом слепых. Недавно к ним съездили в гости, пообщались, и я предложил им сделать вербатим-спектакль по рассказам об их жизни.
Михаил надеется, что в будущем его театр станет муниципальным, и в нём смогут работать артисты, которые раньше играли в нём подростками.
— Моя мечта — чтобы театр сделали муниципальным, чтобы на него выделили какие-то ставки, чтобы люди могли там работать. Чтобы, если я вдруг уйду, он не закончился, и была бы мотивация вернуться у ребят, которые сейчас учатся на актёров и режиссёров в других городах, ведь они это начинали. Тогда это для них будет связано не только с тем, что они зарабатывают в театре, но и ещё что-то будет в сердце. Это было бы классно, — признаётся Михаил.
