«Нам катастрофически не хватает ресурсов»
Наталья Злобина, основатель и руководитель фонда для детей с ментальными особенностями «Каждый особенный» объяснила, что обычно организация реализовывает проекты на гранты, а не на сборы — из-за их масштабности.
Наталья Злобина, руководитель фонда для детей с ментальными особенностями «Каждый особенный», фото из личного архива
— Мы к любым экологичным и этичным способам сбора денег относимся очень хорошо, потому что любому фонду нужны большие ресурсы для того, чтобы делать свою работу — это всегда про развитие, про расширение, про масштабирование своих проектов, про увеличение целевой аудитории. Если мы говорим про краудфандинговые платформы, например, «Добро», «Планета», то мы уже из опыта знаем, что на краудфандинговых платформах сложно собрать большую сумму. А все наши проекты носят комплексный характер, охватывают большое количество людей — они многомиллионные.
То есть маловероятно, что мы могли бы 7–9 миллионов рублей собрать на центр полезной занятости или на тренировочную квартиру. Исходя из этого, мы больше были ориентированы на грантовую поддержку, потому что там всё-таки есть возможность получить те суммы, которые нам нужны для проекта. Когда у нас было на пять лет заключено соглашение с правительством Белгородской области, мы получили поддержку от депутата Госдумы Андрея Скоча — 16 миллионов рублей на три года. Мы получали 12 миллионов от фонда «Абсолют-Помощь» на развитие системы ранней помощи в Белгородской области для детей в возрасте до трёх лет, — объяснила руководитель.
Тем не менее, регулярные донаты поддерживают работу фонда и помогают ему планировать свою работу.
— Регулярная помощь нужна всегда любым фондам. Это залог того, что фонд может работать устойчиво, долго, может планировать свою работу. Все гранты нацелены на финансирование конкретного проекта, но не всегда проект охватывает всю деятельность фонда: он не покрывает расходы на содержание фонда, команду, не предполагает его развитие. Есть, конечно, гранты по развитию, мы тоже смотрим в эту сторону, но, тем не менее, стратегия любого фонда, который хочет устойчиво работать и развиваться, — это организация регулярной помощи, привлечение как можно большего числа жертвователей, которые могли бы жертвовать в фонд регулярно, посильно, маленькими суммами. Потому что даже грант мы можем не выиграть.
Какая-то крупная бизнес-компания также может оказать поддержку однократно, а дальше у неё может измениться ситуация. А регулярные пожертвования как раз дают возможность фонду планировать свою работу и иметь перспективу развития. Ресурсы нужны большие. Чем больше людей, компаний жертвуют нам хотя бы небольшими суммами регулярно, тем выше шансы, что мы можем работать и помогать в долгой перспективе.
Нам катастрофически не хватает ресурсов сейчас. У нас остановились все проекты, потому что невозможно что-либо делать в Белгороде в такой небезопасной обстановке. Нам придётся полностью пересмотреть всю стратегию своей работы. Мы открыли дополнительное направление помощи. Мы никогда раньше не занимались адресной помощью семьям — теперь у нас есть и это направление. Посмотрим по ситуации, будет оно временной либо долгосрочной программой фонда, — рассказала Наталья.
Наталья Злобина подчёркивает, что даже 100 рублей помогают работе фонда.
— Нам очень нужна регулярная ежемесячная помощь — даже 100 рублей. Иногда это вызывает некоторое сомнение: «100 рублей не поможет — значит, я не могу как-то посильно поддержать проект», но это совершенно не так. Чем больше людей жертвуют по 100–300 рублей, тем больше привлекается ежемесячных донатов, сама ежемесячная сумма поступления в фонд увеличивается, мы становимся устойчивее. На мой взгляд, это удобная история помогать, потому что сегодня 100–300 рублей — это те деньги, которые не настолько ощутимы в нашем ежемесячном бюджете. Мы устанавливаем разные приложения, оформляем подписки и зачастую они стоят дороже, чем ежемесячный донат на большое доброе дело. Многие люди подписываются сразу на несколько благотворительных фондов. Я тоже поддерживаю несколько организаций, которые существуют на донаты, — поделилась Наталья.
Фонд «Каждый особенный» полностью меняет работу из-за спецоперации. Для этого организации придётся собрать 40 миллионов рублей.
— Когда мы бросили клич, что нам нужна помощь во временном переселении семей, люди стали откликаться — это такое сложное острое событие, крупные бизнесмены, известные люди нас поддержали. Но сейчас денег недостаточно. С начала СВО у нас пожертвования, возможность получить поддержку, вести диалог резко снизились, потому что все люди находятся в сложной обстановке, в сложном психологическом состоянии. В таких ситуациях некоммерческий сектор страдает в первую очередь.
Сейчас мы пересматриваем нашу стратегию работы. Нам нужно укрепить команду, расширить штат. Мы как раз сейчас объявим о поиске менеджеров по фандрайзингу — то есть менеджеров по работе с благополучателями. Мы уже пригласили в команду фандрайзера, который будет помогать и развивать ресурсы. Мы написали несколько грантов на небольшие суммы, в том числе и на расширение команды, на развитие частного фандрайзинга. Конечно, мы смотрим и в сторону краундфандинга — всегда смотрели. Скорее всего, какие-то проекты мы будем делить на небольшие суммы, если это будет получаться, и рассматривать и эту возможность [краундфандинга] тоже.
Но сейчас в тех проектах, на которые мы собираем деньги, без крупных партнёров, без крупных бизнес-компаний нам очень сложно будет вытянуть эту работу. Сейчас бюджет проектов, которые нам важно запустить, чтобы продолжать помогать нашим подопечным, составляет порядка 40 миллионов рублей, — отметила Наталья Злобина.
Как можно помочь фонду «Каждый особенный»? Последовать нашему примеру и оформить регулярный платёж на сайте.
«Денежная помощь очень важна в экстренных ситуациях»
Центр помощи Юлии Немчиновой сосредоточился на помощи пострадавшим людям. Сейчас организация активно учит белгородцев оказывать первую помощь, поддерживает госпитали с военнослужащими.
Юлия Немчинова, фото «Центра помощи Юлии Немчиновой»
— Одно из направлений, которое мы открыли в 2024 году, — это обучение оказанию первой помощи, выдача аптечек первой помощи. Мы провели более 150 занятий по тактической медицине для гражданского населения, более 3 тысяч людей уже обучили. И у нас есть уже четыре подтверждённых случая применения аптечки — пять жизней нашим курсантам после наших курсов удалось спасти.
Например, мы со студентами БГТУ имени Шухова проводили занятия, отрабатывали навык наложения жгута и остановки кровотечения. Участникам и волонтёрам мы выдали аптечки первой помощи. И вот буквально через несколько дней после прохождения обучения в районе Шухова был очередной обстрел. Студент-иностранец, у которого была с собой наша аптечка, смог применить навык. Он наложил жгут двум бабушкам, и они были доставлены в больницу. До приезда скорой он оказал первую помощь.
Перед этим был случай в Ясных Зорях. Мы в воскресенье провели занятие, а в четверг на соседней улице был прилёт, жительнице тоже удалось спасти пожилую женщину. Ещё два случая были на территории Харьковской области — например, в машину, которая развозит хлеб, попал дрон, люди смогли оказать самопомощь, выжить, дождаться приезда спецслужб и помощи профессиональных медиков, — вспомнила истории Юлия.
Денежные сборы в центре начинают редко — обычно в экстренных случаях, например, при помощи пострадавшим жителям Шебекина летом прошлого года.
— Мы редко просим деньги и очень щепетильно относимся тому, когда поступают пожертвования. [Начинаем краундфандинг] только в экстренных случаях, когда нам действительно что-то нужно оперативно закупить и у нас нет возможности ждать, когда всё придёт. Чаще люди приносят вещи, мы работаем через маркетплейсы. Человек, находясь в другом городе, может просто оформить заказ на нужные товары — мы получаем эти товары и распределяем среди нуждающихся, делаем фото-видео отчёт.
Наверное, мы ещё небольшие специалисты в краундфандинге, пока мы обходимся помощью обычных людей. Но, конечно, задумываемся над этим процессом. Понимаем, что он очень важный. Нужно всё-таки пройти какие-то обучающие программы и посмотреть, как всё работает на более широком уровне.
Денежная помощь очень важна в экстренных ситуациях, когда нет времени ждать, пока кто-то откуда-то что-то привезёт или перешлёт. Также есть момент, который не любят афишировать многие фонды, но от него, к сожалению, не избавиться — это административные потребности центра: аренда, затраты на канцтовары. Когда нам не хватало, мы тоже просили людей помочь и поддержать с оплатой аренды помещения, — поделилась Немчинова.
Самый большой донат, который приходил в центр, — 900 тысяч рублей. Его один из подписчиков Юлии отправил после обстрелов в Шебекине в 2023 году. Средняя же сумма пожертвований — 500–1000 рублей.
Юлия отмечает, что центру можно помочь не только финансово, но и физически — стать волонтёром.
— Мы уже более 500 аптечек раздали бесплатно людям. Раздаём социальным категориям, семьям с малоподвижными родственниками, волонтёрам, которые часто ездят с помощью в опасные места. Одна аптечка стоит 1850 рублей. Хочется, чтобы как можно больше людей не только имели знания, что делать, а ещё имели в руках инструмент, который в нужную минуту необходимо достать и применить.
Необязательна только финансовая помощь. Кто-то может помочь физически. Например, поучаствовать в сборе гуманитарных наборов, что-то отвезти, навестить в больнице человека — это тоже очень важно. Сейчас людей не хватает, многие боятся выходить из дома, многие уехали, поэтому если кто-то хочет помочь физически — мы всегда очень рады, работа всегда есть, — отметила Юлия Немчинова.
Предложить свою помощь центру вы можете здесь.
«Мы никогда не делаем чрезмерных сборов»
Ольга Димченко, руководитель фонда «Синяя птица», который помогает детям с ментальными особенностями, рассказала, что её организация также перешла на дистанционную работу.
Ольга Димченко, руководитель фонда «Синяя птица», фото из личного архива
— Сейчас мы вынуждены работать дистанционно в связи с ситуацией [ухудшение оперативной обстановки], чтобы не подвергать риску ни сотрудников, ни детей с родителями. Сейчас у нас идут параллельно три проекта. Один из них — выигранный грант, комплексный центр помощи для детей. Кто-то занимается онлайн, кто-то по видеозаписи — педагоги снимают занятия по теме и отправляют родителям, они с детьми всё делают и присылают обратную связь. С родителями психолог общается по видеосвязи.
У нас продолжается проект «Опора» — комплексный центр поддержки семьи, проект «Шпаргалка» — это учебный клуб, занятия по школьным дисциплинам. Есть также подраздел проекта «Опоры» — помощь родителям, психологические консультации. Там мы учим, как дома построить среду, чтобы она больше подходила ребёнку, как взаимодействовать с детьми более продуктивно, — поделиласа Ольга.
Димченко объяснила, что её организация редко проводит денежные сборы — в основном, фонд существует благодаря выигранным грантам.
— На те проекты, что вы ведём сейчас, у нас есть деньги до определённого периода, есть гранты. Мы никогда не делаем чрезмерных сборов, то есть «на будущее, на когда-нибудь, но давайте мы соберём сейчас». Тем более в такой тяжёлый период для области, когда деньги гораздо больше нужны пострадавшим от обстрелов семьям. Поэтому мы не делаем лишние сборы. Сейчас у нас в центре начался капитальный ремонт. Мы тратим те деньги, которые нам пожертвовал Филипп Киркоров. Мы изначально обговаривали, для чего они нам нужны, — для этих целей и тратили.
Например, летом проходил очень интересный проект — походы. Мы выигрывали гранты и с удовольствием их реализовывали. В этот раз мы не стали подавать заявку на конкурс, потому что у нас не было никакой уверенности, что летом мы сможем проводить походы. Очевидно, в такой ситуации их не проведёшь. Семьи, которые в марте изъявили желание выехать, по нашей просьбе вывезли. Я связывалась с Милёхиным (Андрей Милёхин, министр образования Белгородской области — прим. Ф.). Он и губернатор организовали им выезд. Некоторые до сих пор находятся в ПВР — там дети и в школу ходили, и в детский сад, и на коррекционные занятия, — дополнила Ольга.
Руководитель «Синей птицы» добавила, что благотворительные сборы проводит в тех случаях, когда грант не покрывает нужды фонда.
— Моя позиция: никогда не собирать [пожертвования] чрезмерно, никогда не преувеличивать масштаб трагедии. Мы, в основном, стараемся выиграть гранты, а на пожертвования просим те расходы, которые мы никак не можем покрыть грантами. Бывает, что коммуналку нам не удаётся вписать в грант, потому что там ограничена сумма. В июне в прошлом году мы грант не выиграли, поэтому собирали деньги до февраля. В феврале уже выиграли грант.
Сейчас грант есть. Мы не будем объявлять сбор из серии «Дайте нам сейчас», чтобы мы через полгода были уверены, что всё будет нормально. Потому что заявки на гранты мы так же подаём. Сейчас мы ждём результаты по одному гранту, чтобы в феврале продолжить работу, если получится его выиграть. На расширение сейчас нет смысла подавать заявку, потому что нет вообще никакой определённости. Делать что-то новое — в текущей ситуации, на дистанционной работе, это будет больше трата денег, чем эффективность, — рассказала Димченко.
По словам Ольги, иногда родители благодарят фонд за работу, но, в целом, донаты приходят им нечасто.
— Это наша недоработка: мы не тратим тех усилий, которые, наверное, нужны, чтобы пожертвования были постоянными. «Просто чтобы было» — это немного не наша позиция. Хотя, безусловно, когда есть запас в организации, это комфортно и приятно, но с учётом текущей ситуации я понимаю, что у большинства людей финансовая ситуация меняется. Бывает, родители присылают какие-то суммы как пожертвование — они понимают, что есть коммуналка, другие расходы, хотят поддержать организацию, таким образом выразить своё «спасибо». Бывает, что знакомые, друзья присылают донаты, но я не могу сказать, что это происходит часто или что там большие суммы. Над этим нужно активно работать, но сейчас я не вижу в этом необходимости.
Вторая сложность — мы не дадим точную гарантию, что «деньги дали, мы занятие провели, ребёнок здоров». Нет понятия, что дети с ментальным нарушением «выздоровели». Есть понятие коррекции, реабилитации. Людей, которые готовы пожертвовать деньги, чтобы не спасти жизнь, а просто улучшить условия семьи, меньше, — описала ситуацию Ольга Димченко.
Помочь общественной организации «Синяя птица».
Вы также можете поддержать работу «Фонаря» и оформить ежемесячную подписку, благодаря чему мы и дальше продолжим освещать проблемы Белгородской области.
