Криминальная лента. Как белгородец вместо митинга в честь юбилея Победы попал в полицию

— Я шёл напомнить, что Украина тоже внесла большой вклад в Победу. У меня были самые чистые и искренние намерения. Я увидел на подходе к площади, что висит много флагов. Среди них был флаг Новороссии. Какое он имеет отношение к Победе в той войне? — рассказывает Алексей.

Ни в маршрутке, на которой до центра добирался Алексей, ни на Свято-Троицком бульваре люди не обращали внимания на парня с лентой. К тому же, по словам Алексея, возле площади почти никого не было. Люди уже собрались на мероприятие.

— Я прошёл мимо полицейских, стоявших в оцеплении. Когда отошёл от них буквально на два-три метра, подошли два сотрудника полиции и взяли меня с двух сторон под руки со словами «Гражданин, пройдёмте!». Я попросил представиться, предъявить документы и сообщить мотивы задержания.

Но стражи порядка просьбу гражданина не удовлетворили.

Алексея повели за угол и потребовали снять ленту, но он отказался это сделать.

— Почему я должен был её снимать? Флаг Украины, в чьих цветах была моя лента, не признан запрещённым к публичному использованию. А в годы Второй мировой войны военизированные организации украинских националистов, сотрудничавшие с немецко-фашистскими оккупантами, не использовали жёлто-голубой флаг. В Украине живут ветераны Великой Отечественной войны и бывшие узники концлагерей, я хотел визуально подчеркнуть, что та Великая Победа над фашизмом была общей победой наших народов, — объясняет свои цели Алексей.

Полицейские, так и не представившись, заявили Алексею, что подозревают его в употреблении наркотиков.

— Через две минуты подъехала машина, которая, по словам полицейских, должна была отвезти меня на медицинское освидетельствование.

Автомобиль двигался по неизвестному Алексею маршруту, а затем остановился, и задержанного пересадили в другую служебную машину. Здесь после его просьб ему сообщили, что они направляются в городское управление МВД.

Алексея поместили в комнату с другими задержанными, сообщив, что освидетельствования не требуется, потому что видно, что он «нормальный». Тут же один из полицейских заявил, что имеется ориентировка на похожего человека и её необходимо проверить.

— Мне сказали, что по закону полиция имеет право задержать меня на срок до трёх часов и провести дактилоскопию. Добавили, что могут задержать и дольше для установления личности, и это было сказано с угрозой. При этом у меня с собой был паспорт, — вспоминает Алексей.

Через какое-то время в дежурную часть прибыли два человека и по очереди изъявили желание побеседовать с задержанным. Первый сообщил, что он «сотрудник полиции» и лишь после напоминаний Провоторова о том, что он имеет право отказаться от общения, если сотрудник не представляется, показал ему удостоверение, в котором значилось, что он — сотрудник ФСБ.

— Меня спрашивали, с какой целью я пошёл на митинг, о моём отношении к ситуации в Крыму и действующей власти, спрашивали и личные данные матери. Второй человек, как я понял, был из отдела по борьбе с экстремизмом. Он спрашивал, есть ли у меня в плеере запрещённая музыка и состою ли я в экстремистских группировках.

Алексей рассказал, что ему не позволяли позвонить и сообщить матери, где он находится.

— Это моё законное право, но меня его лишили. В результате мне пришлось одолжить телефон у одного из задержанных и звонить практически в тайне. Через три часа меня так и не выпустили. Некий дежурный по управлению взял на себя «личную ответственность» за увеличение срока пребывания в полицейском участке. Он же сказал, что на меня завели административное дело за мелкое хулиганство. После этого мне пришлось ждать участкового, старшего лейтенанта Сергея Куксова, который был среди полицейских, задержавших меня на Соборной площади.

— Меня тоже постоянно провоцировали на разговор о политике, поднимали темы присоединения Крыма, боевых действий на юго-востоке Украины. В один момент мне сказали: «По тебе видно, что ты — предатель Родины. Подстригся, как они. Таких, как ты, убивать надо», — недоумевает Алексей.

— У меня сейчас академический отпуск по состоянию здоровья. У меня имеется неврологическое заболевание, а в полиции со мной говорили в грубой форме, с матами, оскорблениями и угрозами. Мне действительно становилось в какие-то моменты страшно за свою жизнь.

К тому же, мне необходимо регулярно принимать лекарство, а мне сказали, что не позволят пить переданные матерью таблетки. Если же мне станет плохо, будут вызывать «скорую». Через несколько дней после задержания мне пришлось обратиться к лечащему врачу.

Наконец приехал участковый и предложил Провоторову подписать протокол задержания.

— Из документа я с удивлением узнал, что «громко выражался нецензурной бранью», «вёл себя буйно» и «выкрикивал лозунг «СССР не победит Украину!». Из учебников истории мне известно, что государство под названием СССР прекратило своё существование 30 декабря 1991 года, а Украинская ССР входила в состав СССР, и, следовательно, не являлась суверенным государством, находившимся в состоянии войны с Советским Союзом. Известен ли этот факт участковому уполномоченному старшему лейтенанту Сергею Викторовичу Куксову, равно, как и то, где данный офицер полиции находился на протяжении последних 24 лет, для меня остаётся загадкой, — рассуждает Провоторов.

Также в протоколе было указано, что есть два свидетеля по делу.

Алексей говорит, что его дело сфальсифицировано, он согласен подтвердить свои показания на полиграфе. Кроме того, по его мнению, реальную картину происшествия можно увидеть на записях камер наблюдения на площади.

— Я вынужден был подписать протокол, потому что находился в очень подавленном моральном состоянии, устал. Думаю, что таким образом я практически оговорил себя из-за того, что на меня давили.

Алексея отпустили уже около десяти часов вечера, выписав штраф, но не выдав ему на руки копию протокола. Не выдали ему копию документа под разными предлогами и в последующие дни. Один раз Провоторову даже сказали, что уже выдавали ему копию протокола непосредственно после освобождения.

Провоторов написал заявление о «незаконном задержании» и «сфабрикованном деле» на имя городского прокурора Николая Головина. Также он отнёс копии заявления начальнику управления МВД России по Белгородской области, начальнику Следственного комитета прокуратуры Белгорода, начальнику УМВД Белгорода, начальнику управления собственной безопасности городского УМВД, замначальнику БЮИ МВД России по работе с личным составом.

— Я не хочу, чтобы подобное происходило и дальше. Моё дело полностью сфальсифицировано, они «откатали» мои пальцы, и я не удивлюсь, если при таком подходе завтра мои отпечатки окажутся на каком-то оружии, стрелявшем в кого-то. Кто помешает это сделать? — утверждает Алексей.

Мы попросили областное УМВД прокомментировать ситуацию и получили ответ из управления информации и общественных связей ведомства, в котором говорится, что УМВД не располагает решением «уполномоченных на то органов» по обращению Алексея.

С 15 апреля по 12 мая Провоторову пришли ответы из нескольких инстанций. Его обращение передавали друг другу несколько ведомств. Следственный отдел по Белгороду Следственного управления СК России по Белгородской области сообщил, что «обращение Провоторова А. М. не содержит объективных сведений об обстоятельствах, указывающих на признаки какого-либо преступления, относящегося к компетенции следователей Следственного комитета РФ». Если Алексей с мнением Следственного комитета не согласен, то он имеет право обжаловать «отказ в приёме сообщения о преступлении».

13 мая ответ дала и прокуратура Белгорода. В нём говорится: «в ходе проверки и изучения материалов по делу об административном правонарушении, нарушений действующего законодательства при его составлении не было... При таких обстоятельствах оснований для принятия мер прокурорского реагирования не имеется».

Эксперт «Фонаря»

Александр Друк, правозащитник, координатор Объединённой Группы Общественного Наблюдения (ОГОН).

— Если человек заявляет об угрозах, оскорблениях, незаконных действиях полицейских и так далее, безусловно, должна быть проведена проверка. То есть, на наш взгляд, имело место превышение должностных полномочий у сотрудников полиции, а из официальных ответов видно нежелание следствия каким-то образом реагировать на ситуацию.

Если исходить из слов Провоторова, то сотрудники полиции незаконно его задержали и, соответственно, незаконно ограничили его свободу. Имеется и ряд процессуальных нарушений. На мой взгляд, Следственный комитет должен был проверить факты превышения должностных полномочий полицейскими, выразившиеся в задержании, ограничении свободы и привлечении к административной ответственности, угроз применения физического насилия и оскорблений. Управление собственной безопасности также должно исследовать описанные Провоторовым факты и провести проверку, поскольку УСБ профильно должно заниматься такими делами. В данном случае Алексею Провоторову нужно дождаться ответов прокуратуры и УСБ и ознакомиться с материалами дел (если они будут проводить проверки). При этом, можно обратиться в одну из правозащитных организаций, которые занимаются делами о незаконных действиях полицейских (например, Общественный вердикт или АГОРА), чтобы с опытным юристом удалённо или лично обсудить возможную тактику действий.