«Я помню, как страшно кричала женщина в горящем доме». Что рассказывают очевидцы о трагедии 3 июля в Белгороде

«Три часа утра»

В эту ночь я была в доме, который находится в 200 метрах от места падения ракеты. Я проснулась не сразу — только тогда, когда прогремел третий громкий взрыв совсем рядом с нами. Через несколько секунд я повернула голову в сторону окна — огненно-красная световая волна озарила всю комнату. Сразу после этого раздался самый громкий взрыв за ночь. В этот момент дом №23 на улице Маяковского загорелся.

В соседней квартире истошно закричала женщина, а мы с семьёй выбежали в коридор. Это должно было спасти нас от осколков стёкол и обрушения стен. После этого дня я, как и многие белгородцы, узнала о «правиле двух стен».

Несколько минут мы боялись выйти из прихожей. Уже в этот момент в городских пабликах и телеграм-каналах начали публиковать видео и фотографии взрыва. Мы ещё не понимали, насколько близко от нас это случилось. Но затем я выглянула в окно и увидела полыхающий из-за деревьев дом.

В ночной одежде мы вышли из квартиры на улицу. Из соседних домов люди уже начались стекаться колонной к месту пожара.

Скоро мы вернулись в дом. Уже утром я увидела, что наш балкон пострадал от взрыва — на его внутренней стороне я заметила несколько вмятин, а одну из частей плинтуса оторвало.

Нашей квартире повезло больше, чем соседским. Слева на пятом этаже вылетели окна, чуть ниже тоже. На первом этаже в нескольких квартирах разбились стёкла, оторвались части оконных рам, а с внешней стороны на балконах виднелись сильные вмятины. В подъезде пластиковое окно оторвалось от крепления и вылетело. В других домах на улице Чумичова, Попова, Мичурина и Маяковского были похожие повреждения.

«Вот судьба у людей: уехать из Харькова и умереть в мирном Белгороде»

Люди продолжали тянуться к месту трагедии. Дорога во многих местах была усеяна осколками стёкол домов. Жители Чумичова и Мичурина несли остатки своих окон и стеклопакетов на мусорку, где уже лежали целые стопки сломанных пластиковых окон, которые вылетели от взрывной волны.

В некоторых квартирах жильцы уже успели закрыть дырки в окнах подручными средствами. Одни для этого использовали малярный скотч, другие — брезент. В общежитии на пути к месту трагедии не осталось практически ни одного целого окна, но рабочие на автовышке практически сразу начали их ремонтировать.

Дорогу к дому № 23 и управе №19 возле него со всех сторон завесили оградительной лентой, вокруг которой толпились очевидцы произошедшего и жители города. Дальше ленты никого не пускали полицейские. На месте трагедии уже находились спасатели и пожарные, а несколько рабочих уже убирали лежащие на земле обломки окон и балконов.

Фото: Валерия Алисова

За большими машинами спецслужб виднелась только небольшая часть разрушенного дома. Возле оградительной ленты собрались жители соседних улиц, но некоторые из белгородцев приехали посмотреть на случившееся из другой части города и даже пригорода. Один из прохожих на мой вопрос о событиях прошедшей ночи ответил: «Я здесь не живу, приехал из пригорода», — пожимает он плечами.

— Я слышал сегодня ночью срабатывание ПВО, в небе были видны облака, я видел взрыв, видимо, после этого упали обломки. Сам я живу за городом, в Никольском. Мы приехали с девушкой посмотреть, что случилось, возможно, чем-то помочь, потому что людям, конечно, не позавидуешь, — добавляет мужчина и уходит.

Несколько человек возле соседнего пятиэтажного дома стоят с поднятыми головами, а один из указывает пальцем вверх.

— Да, вон там она, посмотрите, прямо на дереве, — говорит мужчина нескольким женщинам.

В месте, куда мужчина показывает, в кроне большого дерева лежит вырванная с корнем москитная сетка из одного из пострадавших балконов.

Под этим деревом белгородцы устроили стихийный мемориал памяти жертв ночи 3 июля. К 10 часам утра там уже лежало несколько букетов красных гвоздик, обёрнутых траурной чёрной лентой. Позолоченными буквами на них было выведено: «Вечная память».

Позже выяснится, что в эту ночь в доме погибла семья, которая бежала от боевых действий в Украине в Россию.

— Ночной взрыв в Белгороде унёс жизни семьи наших подопечных и мужчины, который приютил их у себя, — напишет в телеграм-чате для помощи беженцам «Десятый круг» волонтёр Юлия.

Погибшая семья приехала из села Цуповка Дергачёвского района Харьковской области: 42-летняя Ольга, её мама, 21-летняя дочь и 15-летний сын. В Белгороде они жили у отца детей — бывшего мужа Ольги Олега.

Сам Олег несколько лет назад уехал из Украины, переехал в Россию и женился второй раз. Здесь у него родился второй сын, который пострадал и сейчас находится в больнице.

— Вот судьба у людей: уехать из Харькова и умереть в мирном Белгороде, — говорит местная жительница почти шёпотом.

«Уберите телефон, здесь идут следственные действия»

Зайдя во двор соседних с пострадавшим домом пятиэтажек, я увидела нескольких сидящих на лавочке пожилых женщин. Одна из них, в домашнем халате, держится за перебинтованную ногу.

— Ой, я ничего не видела, я из другого дома, — говорит её спутница. — Вот она видела, знает, что случилось. Ей осколки от разбившегося стекла в ногу попали, — продолжает она, указывая на женщину в халате.

— Не хочу ничего говорить, — мрачно отвечает она.

Обойдя дом №16 на улице Маяковского с улицы, я замечаю пожарную машину, из которой выходит группа пожарных и направляется к оградительной ленте, возле которой стоит полицейский и пристально следит за всеми, кто подходит к ней.

С этого ракурса был хорошо виден разрушенной обломками ракеты дом и масштаб произошедшего. Когда я достаю телефон, чтобы снять происходящее, меня обрывает полицейский.

— Девушка, уберите телефон. Здесь идут следственные действия. А то потом будут во всех телеграм-каналах [фотографии], — чеканит он.

«Сейчас руки-ноги детей соберём и пропустим»

Возвращаясь во двор домов по улице Маяковского и Чумичова, я слышу разговор нескольких местных жительниц.

— Сейчас машины по улице Попова не пускают. Полицейские сказали: «Сейчас мы руки-ноги детей соберём и пропустим», — говорит одна из девушек, под поражённые возгласы соседок.

Эта девушка оказывается жительницей соседней пятиэтажки, окна её квартиры выходят на разрушенный дом.

— Примерно в два часа ночи мой муж пошёл попить воды, разбудил меня и говорит: «Произошёл очень сильный взрыв, скорее всего, где-то что-то упало». Мы обсудили это и подумали, что сработало ПВО. Через некоторое время мы уже легли спать и сразу услышали два или три очень сильных «хлопка», — вспоминает девушка. Я встала, подошла к окну, выглянуть, что там происходит и услышала ещё 3–4 хлопка подряд. Они были всё ближе.

Мой муж закричал: «Быстро отходи от окна». Я хотела успеть его закрыть, и в этот момент произошёл взрыв этого дома. Он был настолько мощный, что меня откинуло от окна, я перелетела через кровать, и все стёкла, вся эта мощь пришлась прямо на наш дом. В другой спальне у нас спали ребёнок и старенькая бабушка. В общем, меня выкинуло волной, и я упала на эти стёкла.

Вокруг было темно, везде был дым. Я сразу выглянула в подъезд, выбежала. Мы с мужем подумали, что прилетело в наш дом. Мы видели через наши выбитые окна, как начинается пожар. Сначала был треск, а потом огонь. Я слышала, как женщина очень сильно кричала, звала на помощь, не могу просто, — начинает плакать девушка.

— Она начала сильно кричать, звать на помощь, и никто ничего не мог сделать. Люди прибежали все, но никто ничего не мог сделать, потому что пожар начался мгновенно. Потом снова начались хлопки. Мы сначала прятались, а потом просто стали собирать вещи и быстро убегать. Уже днём вынесли мужчину, всего в крови. Он умер.

Нам обещали помочь с восстановлением дома. Из-за взрывной волны у нас было очень много повреждений со стороны улицы. Наш балкон снесло, окна полностью вырвало. Они не то, что разбились, а вылетели полностью «с коробкой». От осколков дома нас спасли плотные шторы. Они задержали осколки в одной из комнат, потому что в других помещениях у нас всё было в мелкую дробинку: раздроблены двери и стены. Мне только ноги посекло осколками и губу, а мужу — грудь. Сейчас мы ждём, что нам быстро помогут решить наши проблемы, хотя бы с окнами, — с надеждой говорит моя собеседница.

«Спросите у Гладкова, как нам спать теперь»

Когда девушка, с которой мы разговаривали, почти заходит в подъезд дома, её останавливает сосед.

— Ты с кем общалась? — спрашивает он у моей собеседницы.

— С журналисткой. Она спрашивала, что мы видели. Если хочешь, тоже можешь рассказать, — предлагает она.

— Зачем оно мне надо? Пусть лучше у Гладкова спросит, что нам теперь делать. Как нам спать теперь? — зло цедит сквозь зубы мужчина, разворачиваясь и уходя в подъезд.

Позже мне удаётся пообщаться с ещё несколькими очевидцами произошедшего из соседних с местом трагедии домов.

Фото: Валерия Алисова

— Мы проснулись в три часа ночи от очень необычных «хлопков». Я побежала в комнату к сыну с невесткой, и раздался такой страшный взрыв. Это было ужасно, мы все выбежали в прихожую, встали, обнялись и просто тряслись. Потом мы почувствовали запах гари, потому что был открыт балкон. Практически сразу появилось зарево от огня. Когда мы вышли на улицу, там уже было много людей, ехали машины с сиренами. Люди просто толпами шли к месту этого события. Там, конечно, всё уже было оцеплено, нас туда не пускали, но было очень страшно. Когда случился взрыв, казалось, что у нас просто рухнут стены, — рассказывает очевидица.

В это время ко мне подходит соседка женщины, с которой я разговаривала.

— Я сначала услышала один «хлопок», потом другой и третий. Эти «хлопки» были не очень громкие, а потом я услышала такой грохот, что казалось, что что-то взорвалось прямо у меня в квартире, — рассказывает пожилая женщина. — Я вскочила и говорю мужу: «Ой, Миша, нас бьют, давай вставай скорее. Он говорит: «А куда мы пойдём?». Я даже не знала, куда нам идти. Потом я вышла на улицу и мне сказали, что загорелся дом. В моей квартире ничего не повредилось, но у соседей стёкла повылетали, — указывает женщина на выбитые стёкла пятиэтажки.

«Мы так больше не можем, мы уезжаем»

Одноэтажным домам из частного сектора по улице Попова тоже «досталось». Почти во всех из них не осталось целых окон, а у одного из домов отсутствовала часть крыши. Спускаясь чуть ниже по улице Чумичова, я увидела несколько семей, которые грузили сумки с вещами в машины и уезжали. Возле одного из многоэтажных домов стояла большая ГАЗель, в которую несколько человек грузили коробки с вещами.

— Из-за случившегося уезжают? — спрашиваю я у мужчины, представившегося их соседом.

— Да, — отвечает он, — сказали, что больше так не могут, уезжают в Москву, говорят, что там безопаснее. Они такие не единственные. Я видел с утра, как жители домов на улице Маяковского собирают вещи и уезжают. Я сам этой ночью я не спал, был у себя на балконе, видел взрыв в виде какого-то фейерверка, сначала не придал этому значения, потому что мы уже привыкли к такому, но потом был очень громкий взрыв.

Я решил спрятаться и отойти подальше от окон. Как только всё стихло, я вышел на улицу, пошёл проверять, что в эпицентре. Я увидел очень много испуганных людей и огромное яркое зарево, — вспоминает мужчина.

Когда я возвращаюсь к месту трагедии, земля возле стихийного мемориала, уже устелена цветами. В этот момент одна из женщин подходит к нему, кладёт два небольших букета из розовых, красных и жёлтых роз, на прощание бережно оглаживает цветы, расправляет их и уходит в сторону.

Фото: Белгород №1

Как проходит ремонт пострадавших домов и квартир?

Вечером 5 июля мэр Белгорода Антон Иванов рассказал про то, как протекает ремонт пострадавшего жилья.

— На первом этапе строители все усилия направили на замену окон, ремонт кровли и входных дверей в повреждённых многоквартирных и частных домах. Идут по графику. Завершается демонтаж разрушенных частных домов, готовятся к строительству. По нескольким объектам ещё ведётся экспертиза. После выполнения основных работ приступят ко второму этапу — восстановлению межкомнатных дверей, потолков, элементов системы отопления. Для этого сейчас проведём повторный обход квартир, чтобы составить реестр повреждений. На месте развернули оперативный штаб для работы с подрядчиками. В 19-й управе на Маяковского, 20б с 8 до 22 часов ежедневно дежурят специалисты информационного центра. Также принимаются обращения по телефону 122, — написал в своём телеграм-канале Антон Иванов.