«Свой „прилёт“ я всё равно не услышу»
Во время ежедневных обстрелов Белгорода ВСУ Надин Гейслер (Надежда Россинская) продолжает находиться в СИЗО № 3. О том, как заключённые переживают обстрелы, девушка рассказала журналистам после судебного заседания. Специальных укрытий в СИЗО нет, поэтому во время ракетной опасности Надин приходится прятаться в туалете.
— Иногда бывает по коридору постовой кричит: «Ракетная опасность, всем отойти от окон». Иногда по радио включают уведомление, что нужно отходить от окон. А куда отходить, если у меня камера чуть шире, чем сама ширина окна? Вариант один только — в туалет, а там только унитаз поместился, и я с горем пополам. Когда начинается опасность, об этом говорят, а когда закончилась — нет. Я стараюсь лежать на кровати, пока не подойдут, не постучат и не скажут: «Россинская, ну ё-маё, чё ты лежишь? Ракетная опасность, вставай, уходи, прячься». А в конце концов я говорю: «Знаете что? Свой „прилёт“ я всё равно не услышу», — рассказала о своих буднях в СИЗО Надин.
Напомним, что Надин подозревают в преступлении по статье 280.4 Уголовного кодекса России («Публичные призывы к осуществлению деятельности против безопасности государства» — прим. Ф.). По версии следствия, девушка с одного из своих аккаунтов призывала донатить ВСУ. Сама Надин отрицает, что этот аккаунт когда-либо принадлежал ей.
В начале судебного заседания Надин сказала, что у неё нет претензий к условиям содержания, но попросила о приёме врачей: онколога, маммолога и узиста. Она отметила, что уже обращалась за помощью, но пока упомянутые врачи её не обследовали.
На суде сторона обвинения отчиталась, что следователи с момента заключения девушки под стражу опросили более 20 свидетелей, на которых в своих допросах указывала сама Надин: это были её родители, сводная сестра и сводный брат, а также волонтёры, которые работали с Надин. По словам прокурора, сейчас правоохранительные органы устанавливают возможную причастность Надин «к совершению других преступлений, в том числе террористической направленности». Сторона обвинения, как и на прошлом заседании, заявила, что Надин нельзя отпускать под домашний арест, поскольку она долгое время проживала в Грузии и якобы из-за этого может «скрыться и продолжить заниматься преступной деятельностью».
Кроме того, прокурор сообщила, что против Надин свидетельствовала её мачеха, которая подтвердила якобы «проукраинские взгляды Надин», а также некая свидетельница с псевдонимом Маргарита подтвердила, что профиль ua_help_nadin (именно с этого профиля якобы публиковались призывы донатить ВСУ по версии следствия, — прим. Ф.) принадлежит Надин.
«Я никогда не скрывала свою помощь братским народам»
Надин дали возможность прокомментировать позицию стороны обвинения. Девушка обратила внимание на то, что в материалах дела указываются разные страницы в соцсетях. Одна, как утверждает волонтёрка, действительно принадлежит ей, а другая была создана другим человеком и никогда ею лично не велась. Волонтёрка добавила, что не считает объективными показания своей мачехи Маргариты Егоровой.
— Во-первых, Егорова Маргарита, новая жена моего отца, всю жизнь крайне негативно ко мне относилась, и с начала СВО она не видела меня ни разу, поэтому мне тяжело представить, как она может иметь представление о моих политических взглядах и в принципе моих мыслях, чувствах, — высказалась волонтёрка.
Что касается показаний сестры, Алёны Егоровой, то девушка предполагает, что Алёна могла их дать «под тяжелейшим психологическим давлением» или из-за серьёзных проблем со здоровьем, которые, по словам волонтёрки, у Алёны якобы были с подросткового возраста.
— Все обвинения, которые есть на данный момент... [по ним] точно так же можно обвинить любого человека. Я приехала в свою страну, к своей семье абсолютно легальным путём. Я купила билеты на своё имя и не скрывалась никогда и ни от кого. И насколько мне известно, я никогда не была в уголовном розыске. На протяжении всего СВО к каждому человеку, который занимался волонтёрской деятельностью, неоднократно приходили с проверками из государственных структур. Из полиции — так очень часто. Чуть ли не каждый месяц. Я всегда была на виду у всех государственных структур. И никогда не скрывала свою помощь, помощь братским народам, — заявила Надин Гейслер.
Девушка отрицает, что могла «скрываться в Грузии». По её словам, она, как и любой другой гражданин России, могла уехать в другую страну, провести там какое-то время и вернуться домой.
— Я не снимала какую-то квартиру и не жила в подвале, скрываясь от ФСБ. Я жила у мамы, я приехала в квартиру, которую много лет снимала ещё с бывшим мужем... Я уверена, что мой загранпаспорт (одна из причин, по которой девушку не хотят отпускать под домашний арест — утеря её загранпаспорта. Надин и её адвокаты считают, что паспорт находится у ФСБ, а следствие, что у Надин, — прим. Ф.) наверняка ещё просто не нашли в материалах, которые изъяли у меня и моей мамы. И в моих же интересах, чтобы с этим разобрались, чтобы с меня сняли обвинения, и я могла спокойно жить со своей семьёй, — рассказала Надин.
«Я теряю не только свою жизнь, но и своё здоровье»
Сейчас Надин Гейслер больше всего волнует то, что в СИЗО она «теряет не только свою жизнь, но и здоровье».
— Меньше чем через месяц мне исполнится 29 лет. У меня нет мужа, и у меня нет детей. Я уже числюсь как старородящая. И каждый месяц каждый день я теряю не только свою жизнь, но и своё здоровье, поэтому мне очень хотелось бы, чтобы меня выпустили под залог, под домашний арест и наконец разобрались с этим, потому что я невиновна, и я не совершила никакого преступления в своей жизни, — высказалась Надин.
После её выступления один из адвокатов девушки Евгений Рудычев заявил, что не видит смысла держать Надин под стражей, потому что в отношении неё не проводится никаких следственных действий.
— Я не вижу смысла держать человека под стражей, если действий насчёт него не проводится. Ссылки на то, что отсутствует её загранпаспорт не обоснованы. Мы после избрания меры пресечения этот вопрос выясняли: все вещи Россинской проверили, паспорта нет. Скорее всего, он может находиться в ФСБ, его могли изъять негласно при обыске. Даже если бы он был, как может человек выехать за границу, если на него наложен арест и аннулирован паспорт? — задал логичный вопрос адвокат Евгений Рудычев.
Адвокат добавил, что все доказательства против Надин, которые сейчас есть у следствия, «голосовны» и не могут быть доказательствами. Напомним, что среди них скриншоты публикаций аккаунта, который, по словам девушки, ей не принадлежал.
Адвокаты Антон Присный и Евгений Рудычев
Евгений Рудычев запросил домашний арест или залог в качестве меры наказания для Надин.
Адвокат девушки по назначению Антон Присный уточнил, как проходят прогулки девушки, и есть ли они у неё вообще, напомнив про сложную оперативную обстановку в Белгороде. Надин ответила, что уже две недели в СИЗО её не выводят гулять из-за обстрелов города.
Антон Присный на это заявил, что сейчас содержание Надин под стражей нарушает её конституционные права из-за того, что её не выводят на прогулки.
— Содержание под стражей Надежды осуществляется с нарушением её конституционных прав на охрану здоровья и прав, установленных законом на содержание под стражей. Поскольку прогулки запрещены, она постоянно находится в душной камере. Она практически два месяца не имеет доступа к свежему воздуху, что пагубно сказывается на здоровье невиновного человека. Прошу изменить ранее избранную меру пресечения на домашний арест либо залог, — высказал свою позицию Антон Присный.
Когда судья удалился в совещательную комнату для принятия решения, у родственников Надин появилась возможность пообщаться с девушкой. На заседание к ней пришли мама с отчимом, а также отец.
— Мамуль, ты моя жизнь, — обратилась к маме девушка.
— А ты моя, — ответила мама.
— Я всё выдержу и выйду отсюда.
— А если ты выдержишь, то и я выдержу. У меня другого смысла в жизни нет.
— А ты мой смысл. Я тебя каждый день в своей камере вижу. Ты только держись, — сквозь слёзы обратилась Надин к маме.
— Это они тебя не знают, а мы-то знаем. Если бы ты не была здесь, ты бы уже весь Грайворон накормила.
— Да, кошмар, душа рвётся. Почему белгородцев никто не объединил? Как можно людям 100 гуманитарных пакетов собрать? А корм где? А препараты? — удивилась волонтёрка.
Надин Гейслер и её мама Евгения
«Каждая бабушка должна была получить свой инсулин»
Надин Гейслер поделилась, что даже если бы у неё была возможность что-то изменить в своей жизни, она бы этого не сделала, потому что «каждая бабушка должна была получить свой инсулин».
Надин рассказала, как сейчас себя чувствует в СИЗО. Напомним, что ранее она жаловалась на проблемы со здоровьем.
— Самочувствие, конечно, ужасное. Я уже неделю с температурой. У меня появился кашель, но я думала, что это психосоматика из-за панических атак, но оказалось, что нет, — продирает просто до ужаса. Сердце почти каждый день беспокоит. Две недели мы почти на улицу не выходим, дышать тяжело. Холодно часто или от того, что в СИЗО холодно, и отопление часто выключается, или от того, что я с температурой, и меня морозит. Укрываться одеялом нельзя, курткой тоже, поэтому просто сворачиваешься в позу зародыша, пока не отпустит. Но настрой у меня боевой. В конце концов каждый раз когда мне плохо и хочется орать в подушку или окно, правда, закрытое, я себе представляю, как мои бабушки [сидят] в холодных подвалах без еды, без отопления, без парацетамола, без чая, без ничего. Они там сидели месяцами. У них и так и сердце, и гипертония, и чего только не было, и диабет. Они ещё почки себе отмораживали. Они же всё выдержали. Все мои бабушки и дети [которым я помогла], значит, и я выдержу, — заключила Надин Гейслер.
Волонтёрка обратилась к людям, которые ей помогали раньше делать добрые дела, к тем, кто сейчас пишет ей письма в СИЗО и не прекращает заниматься помощью нуждающимся. Приводим текст её обращения полностью.
— В первую очередь, каждому политзаключённому* нужен ресурс, чтобы выжить, найти, за что держаться, чтобы выжить в этих стенах. И наш ресурс, как и многих людей, которые смогли выжить за эти два года, — это объединение. Слово каждого человека важно и должно быть услышано. Неважно кто вы: фотограф, садовод, политик или бухгалтер. Ваше мнение должны услышать. Я вот в СИЗО голосовала и очень переживала, можно будет [это сделать] или нет. И каждый человек, который прислал мне письмо, по сути продлил мой жизненный ресурс. Независимо от того, откуда эти письма приходили, из какой страны, я чувствовала, что люди рядом, когда тебе плохо, когда тебе страшно, [а значит] тебе есть на кого надеяться. Ты как минимум не сойдёшь с ума, и это объединение должно быть во всем. Как минимум в поддержке политзаключённых*, поддержке тех, кто пострадал за эти два года. Даже самый обычный человек, пожертвовав иной раз 30–50 рублей, пожертвовав свою пачку жвачки, может спасти чью-то жизнь.
Например, в Харьковской области молодой парень чуть старше 20 лет погиб от повышенного давления просто потому, что у них тогда не было картоприла, упаковка которого стоит 30–50 рублей, не больше. Вы представляете какая это сила — чей-то донат в 30–50 рублей? И, если вы думаете, что именно ваш репост не важен, то вы очень сильно ошибаетесь, потому что все эти десятки тысяч людей, которых удалось спасти, — всё это получилось благодаря таким простым людям, самым обычным. У кого-то 50–100 подписчиков в инстаграме** посмотрело пост, а кто-то просто на работе рассказал, пришёл к нам на склад и поделился крупой, консервами или детскими носочками, хранившимися у него лет 20. И это важно. Важно не закрывать глаза на тех людей, которым сейчас плохо по важным причинам. Абсолютно неважно, чем вы занимаетесь, сколько вам лет, во что вы верите — важно протягивать руку помощи и не проходить мимо. И всем, кто оказывает поддержку моей маме, моей семье, и всем, кто помогает, я безмерно благодарна и никогда этого не забуду, — заключила Надин Гейслер.
Вернувшись из совещательной комнаты, судья Свердловского районного суда постановил продлить нахождение Надин в СИЗО до 31 мая 2024 года.
*по официальным данным, в России на настоящий момент нет политзаключённых, а есть осуждённые по статьям экстремистской и террористической направленности. При этом ряд правозащитников считает некоторых отбывающих наказание политическими заключёнными.
**Instagram принадлежит компании Meta, признанной экстремистской организацией и запрещённой в России.
