18-летний Илья Костюков учится на втором курсе Инжинирингового колледжа НИУ «БелГУ» и вместе с другими активистами пытается сохранить белгородские троллейбусы, которые хотят убрать из города 1 июля.
Илья уже несколько раз выходил на пикеты, после одного из которых майор полиции Максим Каменев составил на него протокол по «митинговой» статье после того, как к нему во время пикета подошёл незнакомец и предложил сфотографироваться.
После этого у Ильи начались проблемы в колледже. Его вызвали на беседу в центр безопасности НИУ «БелГУ», его комнату без его ведома осмотрели сотрудники центра безопасности, а несколько людей из общежития сказали ему, что пришло указание «следить за ним». Обо всём этом Илья Костюков подробно рассказал «Фонарю».
«Илья, это в твоих интересах»
— В нашем движении [в защиту троллейбусов] я выступаю пикетчиком. За всё время у меня было два пикета. На первый пикет власти вообще не отреагировали. Я думал, что со вторым будет так же. Когда я вышел на второй пикет 18 июня (с плакатом «Жизни троллейбусов важны» — прим.Ф.), ко мне подошли полицейские, мы мирно поговорили, и тогда всё было нормально.
Первый пикет Ильи, фото Виктории Литвин
После этого я вышел в понедельник на учёбу. На паре английского к нам в кабинет зашла замдиректора по воспитательной работе Светлана Хижняк. Она обычно заходила отметить присутствующих. После пары она попросила меня зайти к ней. Я тогда подумал, что, скорее всего, это связано с пикетом. Но она спрашивала у меня, «в каких судах я пропадаю». Дело в том, что сейчас я прохожу практику у юриста Евгения Соколова и, как практикант, посещаю с ним суды, потому что учусь на юриста, и мне нужен опыт. Как правило, эти суды проходят в учебное время, поэтому у меня есть пропуски одной-двух пар из-за суда.
До этого у меня было какое-то количество пропусков, но этим вообще не интересовались. Как только я сообщил своему куратору, что отсутствую по причине того, что нахожусь в суде на слушаниях, это стало интересным для них. Скорее всего это потому, что я был на деле о «цветочницах» (Надежды Росинской и Елены Егоровой, которые раздавали цветы на Соборной площади — прим.Ф.) и по делу о бомбоубежищах (на Евгения Соколова подали в суд представители МЧС из-за его рассылки писем, где он сообщал, что не может получить информацию, где в Белгороде находятся бомбоубежища — прим.Ф.).
Видимо, сотрудников университета это очень сильно заинтересовало. Я рассказал, что я юрист и ищу практику для опыта. После этого мы ещё немного поговорили с ней о политической повестке. Также она спрашивала, что я делаю, в какой партии состою (Илья — член партии «Яблоко» — прим.Ф.), какие у меня политические взгляды. Я старался отвечать обо всём в пределах законодательства, чтобы меня ни за что нельзя было «привлечь». Вероятно, ей просто пришла разнарядка узнать о моей деятельности.
На следующий день после этого разговора мне позвонил мой отец и сказал, что к нему пришли полицейские. Они искали меня и передали папе номер телефона сотрудника центра «Э» майора Максима Каменева, чтобы я ему перезвонил. Честно говоря, я не собирался ему перезванивать, но мой папа настоял на этом.
Каменев пытался пригласить меня на личную беседу (в распоряжении редакции есть телефонный разговор Ильи и майора полиции Каменева, — прим. Ф.). Я сказал: «Нет, извините, без повестки я с вами общаться не собираюсь». После этого он положил трубку.
| На следующий день мне позвонила Светлана Хижняк и сказала, чтобы я приходил на беседу в центр безопасности НИУ «БелГУ» (в распоряжении редакции также есть телефонный разговор Ильи со Светланой Хижняк — прим. Ф.). Я спросил, по какому поводу меня вызывают, на что она ответила: «Ты понимаешь по какому». В тот момент я уже отдавал себе отчёт в том, что дело начинает пахнуть жареным. После этого она перезванивает мне и снова просит меня прийти. Видимо, администрация вуза осталась недовольна из-за того, что она так просто меня отпустила. Тогда она сказала мне: «Илья, это в твоих интересах». Мне стало её просто по-человечески жалко — человек вообще был не причастен, а на неё скинули всю грязную работу. Я решил прийти и поговорить с центром безопасности. Юрист ещё тогда говорил мне, что, скорее всего там будет Каменев, и вряд ли это просто встреча. |
 Фото второго пикета Ильи Костюкова, за который на него составили протокол
|
Когда я пришёл в центр, там действительно был Каменев и директор департамента безопасности БелГУ. Он просто начал мне грубить. Общение с ним меня до ужаса впечатлило. Он достаточно прозрачно намекал мне на то, что у меня будут проблемы с учёбой, если я продолжу заниматься «непонятно чем». Не совсем понятно, что он имел в виду — продолжу ли я пользоваться своими конституционными правами и не общаться с полицейскими, либо заниматься политической деятельностью. Скорее всего, всё вкупе. В общем, во время общения, былая прямая угроза, что я доучиться до диплома не смогу. Я так понимаю, что меня, скорее всего, продержат до третьего курса, но диплом я не получу, меня завалят, — считает Илья Костюков.
«Те, кто считает, что вы юрист, они лохи самые натуральные. А лохов разводить — дело неблагодарное»
Илья записал разговор с директором департамента комплексной безопасности НИУ «БелГУ» Сергеем Уваровым и майором полиции Максимом Каменевым. Приводим из него выдержки, подтверждающие слова активиста.
В начале разговора Сергей Уваров и Максим Каменев спрашивают об успеваемости Ильи, есть ли у него задолженности и пропуски, уточняют количество пропущенных пар. Майор полиции спрашивает «критично ли количество пропусков». Также они запрашивают характеристику Ильи как студента у сотрудницы колледжа и начинают разговор о его юридической практике.
— Человек ещё не получил [юридическое] образование, но уже, как минимум, считает себя кандидатом юридических наук. Вы можете ходить куда угодно [включая суды] и позиционировать себя как угодно, но пока у вас нет документа [об образовании], вы можете это рассказывать среди вот этих «лохов» [что вы занимаетесь юридической практикой], ходить рассказывать, кто вы и что вы. У нас уже были такие, кто приходил и рассказывал, — говорит директор департамента комплексной безопасности университета.
Сергей Уваров, скриншот пресс-службы НИУ «БелГУ». Разговор на этом скриншоте не имеет отношения к разговору с Костюковым
После этого Илья сделал замечание Уварову об использовании стилистически сниженной лексики.
— Нет другой характеристики тем людям, которым рассказывает человек, который ещё нигде не учился, что он юрист и имеет большую практику. Они лохи самые натуральные, вот и всё. Это всё равно, что человек поступил в медицинский институт и говорит, что он врач. Те, кто считает, что вы юрист, они лохи самые натуральные. А лохов разводить — дело неблагодарное, — ответил Сергей Уваров.
— А как вы можете ходить [в суды] без образования? — уточняет Максим Каменев
Илья отвечает, что посещает суды как общественный защитник — для этого не нужно юридическое образование (вообще, по закону, любой человек может посетить любое судебное заседание, если оно не закрыто. Возможно, ни начальник департамента безопасности, ни майор полиции не знают об этом, — прим. Ф.).
— С вами всё понятно молодой человек, у меня к вам вопросов нет. Но если эта история не прекратится, она прекратится по-другому, — заявил Сергей Уваров.
Костюков уточняет, каким образом она может прекратиться.
— А вы увидите как. Я посмотрю ещё на вас, узнаю, как вы учитесь, как вы живёте в общежитие, как соблюдаете правила внутреннего распорядка. Понятно вам? — задал вопрос Уваров.
Дальше собеседники обсудили работу майора Каменева и снова вернулись к юридической практике Ильи Костюкова.
— Попробуйте получить корочку, а потом поговорим. Понятно вам? Мы посмотрим, какой у вас порядок в комнате [в общежитии], находятся ли у вас вещи на местах, как вы подметаете, полы моете. Всё мы посмотрим. Как вы являетесь [в общежитие], выходите ли вы ночью из общежития, соблюдаете ли вы приказы, правила внутреннего распорядка, приказы ректора. Всё посмотрим и поглядим, какой вы юрист, какой вы законопослушный товарищ, — продолжил Уваров.
После этого Илья попросил прислать ему повестку по месту жительства.
— Я вам кое-что сейчас объясню, с вами сейчас говорят по-хорошему. По нашему мнению, вы совершили административное правонарушение. Мы в принципе можем вас сейчас отсюда взять и доставить в ОВД города Белгорода. Если вы будете нам указывать и откажетесь с нами ехать, это будет уже новый состав правонарушения — неповиновение. Вам это сейчас нужно? Вы, наверное, это не понимаете. Поэтому мы вам сейчас вручаем повестку, а по месту регистрации она уже направлена, не переживайте, — ответил Максим Каменев.
Когда студент попросил покинуть центр безопасности из-за того, что у него есть другие дела, и ему нужно спешить, Сергей Уваров и Максим Каменев поменяли тон разговора.
— Вы не понимаете, вы не можете сейчас встать и уйти. Вы общаетесь с сотрудником полиции, потому что он представитель власти, — говорит Сергей Уваров.
— Вы можете встать выйти и уйти, тогда мы оформим в присутствии собравшихся отказ от дачи показаний, и вы можете не приходить. Протокол будет составлен без вашего участия, — добавляет Максим Каменев.
— Вы лучше не нагнетайте ситуацию, — говорит начальник департамента безопасности НИУ «БелГУ».
Илья уточняет у полицейского, задержан ли он.
— Да, задержан. Сейчас будем составлять протокол, — ответил майор полиции.
«Пришла разнарядка сверху активно следить за мной — что я делаю, куда хожу»
Несмотря на своё обещание, Максим Каменев не задержал Илью, а всего лишь вручил ему повестку.
— После того, как мы поговорили, и Каменев вручил мне повестку, я пришёл к себе в общежитие, а через пару часов ко мне постучались какие-то иностранцы. Один из них показал справку о том, что его заселили ко мне сразу после всего этого. Нужно понимать, что иностранцы с русскими у нас вместе не живут. За всё время, что я живу в общежитиях, я только один раз видел, чтобы иностранца поселили с русскими, и это было исключение. У нас нет такой практики, чтобы иностранные граждане жили вместе с русскими, — утверждает Илья Костюков.
|
Кроме того, к нам никогда никого не подселяют в общежитие под конец года. Это просто из ряда вон выходящая ситуация. У нас селят либо в начале учебного года, либо по очень большой нужде после Нового года. При этом у нас с ним [новым соседом] даже разные вузы, это тоже странно. Я учусь в колледже, а он в университете. Просто в мою комнату подселили иностранца и, наверное, думали, что на меня это окажет какое-то психологическое давление или что-то такое. Может, это провинившийся студент другого общежития, которого отправили за мной следить, или что-то в этом роде. Ещё несколько людей из общежития сказали мне, что пришла разнарядка сверху активно следить за мной: что я делаю, куда хожу. А в пятницу, когда я был на работе, в общежитие, где я живу, приходили сотрудники внутренней безопасности НИУ «БелГУ» и проверяли мою комнату. |
 Фото из социальных сетей Ильи Костюкова
|
Об этом мне рассказал иностранец, которого ко мне подселили. Он попытался мне объяснить на ломаном русском, что они делали. Он рассказал, что они смотрели мою кровать, разворачивали и вроде как фотографировали мой плакат с пикетов. Также, вероятно, они открывали мою тумбочку, но мой сосед не смог мне объяснить точно, делали они это или нет.
Факт в том, что они приходили по мою душу и хорошо осматривали мою кровать и мои вещи. Не знаю, что именно они могли искать, но, вероятно, всё, что могло меня скомпрометировать. Я думаю, что они ищут, за что зацепиться, чтобы выселить меня общежития. Честно говоря, попытки выселить меня из общежития, мне непонятны, потому что я скоро буду переезжать, и они это знают. Наверное, просто пытаются оказать психологическое давление на меня или угодить администрации, потому что для меня очевидно, что это идёт оттуда. С самой учёбой пока проблем нет, но администрация вуза напрямую заинтересована в том, чтобы у меня были проблемы.
Что касается административного дела, по нему у меня должен пройти суд, но, когда он будет, ещё неизвестно. Мужчину, который фотографировался со мной нашли, я не общался с ним, но не думаю, что его могли подослать специально, — заключает активист.
Сейчас Илья Костюков планирует открыть молодёжную фракцию в региональном отделении партии «Яблоко». Она будет защищать интересы студентов и преподавателей, которые подвергаются давлению администрации ВУЗа.
