Путь в небо. Как белгородец оставил высокооплачиваемую работу в Сибири и отучился на частного пилота

«Люди в городе. Люди в Белгороде» — это серия интервью с интересными жителями Белгорода и Белгородской области, которые занимаются любимым делом, растут и развиваются, проявляя себя в искусстве, науке, образовании, бизнесе и других сферах. Цель — показать чем живут герои публикаций, как находят свои маленькие и большие цели, достигают их и вдохновляются своим делом. Собеседниками Ксении были перспективный актёр Илья Штейнмиллер, мастер кожевенной мастерской Дмитрий Кожемяка, врач — флеболог Сергей Луговской и другие белгородцы. Сегодня в рубрике частный пилот Андрей Бабаев.

— Андрей, расскажите о своём детстве. Каким ребёнком вы были, и что осталось от того маленького Андрея сейчас?

— Я родился в Белгороде и жил, как и все дети, до лета в городе, летом ездил в деревню. Летние каникулы были всегда активные, много времени проводил на рыбалке, пас коров, помогал родителям и бабушкам с дедушками по хозяйству, как мог. Могу сказать, что был жутко шкодливым и упёртым ребёнком! (улыбается). Шкодливость с возрастом ушла, а вот упёртость осталась. Это качество и позволило мне добиться исполнения своей мечты.

Андрей Бабаев (слева) и его коллеги, здесь и далее фото их личного архива

— А какие были любимые предметы в школе?

— Труд, физика и литература. По физике я не был отличником, но логика самой дисциплины, какие-то определённые темы расширяли мое видение, например, механика. Но при этом физика высшего уровня — это уже было не моё. Думаю, потому что слабо применима к жизни. Труд как дисциплина очень помог в жизни, очень часто применял знания, полученные на уроке.

Мне нравились всегда те знания, которые были направлены на получение материального результата: то, что можно потрогать, испытать.

Я школу вспоминаю уже всё реже, вы мне прямо труд дали, но всегда вспоминаю с улыбкой! (улыбается)

— Как учителя помогали формированию взглядов, интересов? Помимо учителей были ли в детстве или подростковом возрасте наставники?

— Был учеником 21-й школы города Белгорода, где проявлял себя по-разному. Не могу вписать свой ученический образ ни в отличника, ни в двоечника. Учился как шкодливый ребёнок — были и тройки, и четвёрки, и пятерки.

Если честно, с высоты прожитого и понятого, не могу сказать, что школьные учителя помогли как-то сформировать мои взгляды относительно моей мечты — любви к самолётам. Это другое. Авиацией мы начали интересоваться с моим другом.

Самое главное, что я вынес из школы, — это система знаний, которые я могу применить и поныне. Мои школьные учителя были хорошими и душевными людьми, относились к нам именно как к детям, понимали нашу разнузданность и лёгкость. Мои учителя были и психологами, могли поддержать, что-то подсказать.

Сейчас понимаю, как это важно — простое человеческое отношение между учителем и учеником.

К своей мечте я шёл маленькими шажками со школы, но люди не понимали моего посыла и моей цели, понимал это только я. У окружающих не укладывалось в голове, как ученик, который не был круглым отличником, может сесть за штурвал самолёта и летать? У многих людей сложился стереотип, что самолёт — это очень сложно, и чтобы сесть за штурвал, надо по меньшей мере два высших образования иметь, а лучше три, и космическое здоровье в придачу.

Открою секрет: самолёт не сложнее автомобиля. Если мы берём в обсуждение конкретно авиацию общего назначения, каждый может научиться летать.

— А есть ли влияние нелюбимых предметов? Так называемое, боковое мышление, когда, к примеру, не любим геометрию, но во взрослой жизни понимаем, что принципы построения фигур можно перенести во взаимоотношения, тем самым упростив этот аспект в жизни?

— Из нелюбимых предметов сразу на ум приходит математика и английский язык. Вот здесь знатоком я не был, пришлось по этим предметам даже подтягивать знания, чтобы вспомнить определённые моменты для поступления в ВУЗы.

— Какое образование вы получили после школы, и какой фундамент заложило это образование для вашей личности? Что нашло особенное развитие?

— После школы поступил в Белгородский университет экономики и права по профилю среднего профессионального образования. Учился по профессии «автоматизированные системы обработки информации». После окончания БУКЭП ушёл в армию.

По возвращении отучился ещё год, но по финансовым обстоятельствам пришлось обучение заморозить, и университет я закончил только в 2022 году, когда уже уехал работать на север. Там заработал денег, что помогло мне завершить обучение на факультете информационных систем.

Когда получил диплом о первом высшем образовании, понял, что эта сфера хоть и прибыльная, но я не смогу сидеть сиднем на месте за компьютером, да и заниматься программированием, или другими направлениями, связанными с информационными системами, тоже вряд ли смогу. Поэтому решил поменять направление профессиональной деятельности. После армии я устроился монтажником систем охраны, видеонаблюдения и охранных сигнализаций и проработал пять лет.

Образование дало платформу для будущих занятий и определённый вид мышления, который особенно работает в полёте. Иногда, вспоминая, что я программист, могу посидеть и записать какие-то мелкие программы для себя же, или сделать какой-то механизм, который будет работать, поставить пару датчиков для автоматизированного процесса в самолёте. Например, для нормы удобрений при их распылении можно поставить «расходомер» дабы улучшить процесс, а так подбираем вручную.

Мне нужна активность в применении своих профессиональных знаний: куда-то ездить, двигаться, забрать, слетать…Но и программирование я не забыл и выполняю заказы по программированию и настройки систем. Это действительная мотивация — начинаешь верить в себя, свои знания и опыт.

— Помимо программирования чем ещё вы занимались до перехода в авиацию?

— Я строил газопровод в Сибири.

— Расскажите об этом периоде жизни. Как вы нашли эту работу, и в чём она состояла? Что важного вы вынесли из этого опыта?

— Пять лет назад меня перестал устраивать заработок, и я решил кардинально поменять работу. Обстоятельства сложились таким образом, что подвернулся вариант поработать на строительстве газопровода в селе Сибири (поселок в Идринском районе Красноярского края — прим. Ф.). Я устроился работать помощником мастера и занимался системой ГЛОНАСС, которая отслеживает транспортные средства, их местонахождение, следит за параметрами двигателей. Потом меня повысили до мастера, и работал на других объектах.

Из Красноярского края переместился в Хабаровский край, потом — в Амурскую область в посёлок Магдагачи. Там работал мастером на ремонтно-механическом участке, где после стройки ремонтировали серьёзно сломанную технику, решал все бытовые проблемы, связанные с техникой.

Я испытал культурный шок, переехав из центральной части России в восточную. Оказалось, что Восток выглядит намного хуже по сравнению с центральной частью страны. Крупные города — Хабаровск, Благовещенск — расширяются и становятся лучше, но обстановка в мелких посёлках и городках просто удручающая. Мы жили в вахтовых городках, которые построила организация в поселке Магдакачи. Там до сих пор дровяное отопление и деревянные дома, в каких-то районах нет централизованного водоснабжения, и люди пользуются есть колодцами. Много праворуких машин и много выходцев из Китая, китайских ресторанов.

Люди там отличаются по менталитету: никто никуда не торопится, все живут спокойно и размеренно.

Там я видел амурских тигров, косуль, рысей в их естественной среде. Такое, конечно, не забыть.

Самый главный навык, который вынес из этой работы, — умение договариваться, ведь на вахты приезжают люди со всей страны. Я работал с людьми из Вологодчины, Самары, Москвы, Белгородчины, Ингушетии, Дагестана, Чечни и со всеми смог наладить положительную коммуникацию.

Здесь и далее фотографии из личного рахива Андрея Бабаева

— Теперь о самом главном — о вашей мечте, которая переросла в реальность и сформировала сегодняшний день. Расскажите, как вы решились пойти учиться на пилота уже во взрослом, сознательном возрасте и было ли вам сложно?

— Мечта управлять самолётом родом из детства. После армии я пробовал поступать в Ульяновский институт гражданской авиации, в Сасовское лётное училище в Рязани, но не прошёл по баллам. Потом устроился работать монтажником, ушёл на вахту — началась взрослая жизнь, а мечта оставалась «лежать на дальней полке». Но как-то вечером на вахте смотрел в интернете что-то по работе, и случайно увидел рекламу о наборе в авиационно-учебный центр Омской авиабазы на частных пилотов. О частных пилотах я слышал и ранее, но много школ частного пилотирования закрыли. Меня, конечно, заинтриговало объявление. Я созвонился с представителями, узнал стоимость обучения. Тогда это было около 750 тысяч рублей.

И я подумал: настал момент исполнить свою мечту, пока я могу себе это позволить.

Я отпросился у руководителей и поехал учиться. Коллеги восприняли по-разному. Одни поддержали, а другие говорили: «Куда ты идёшь, зачем оно тебе надо, есть зарплата и нормальная должность». Но я уже горел идеей воплощения своей детской мечты.

В Омске нас было всего пять человек, я был самым младшим — мне было 28 лет, а самому старшему в группе было 56 лет. Эти люди были такими же энтузиастами, как и я, которые пришли учиться, чтобы исполнить свою мечту. Мы сразу подружились. Учиться теории было легко, многие термины и моменты я уже знал, а на практике оказалось тяжелее. Но самолёт я освоил спокойно. Спасибо инструкторам, которые подсказывали и объясняли. Все экзамены сдал с первого раза и получил диплом частного пилота. Он позволяет мне летать самому без перевозки пассажиров и выполнять ограниченный круг авиационных работ.

— Почему небо, пилотирование, самолёты? Откуда такая мечта?

— Потому что небо — это красиво.

Класса с пятого хотел стать пилотом, мы тогда с другом Борисом часто играли в пилотов, за симуляторами засиживались часами. В детстве очень много читал про военных пилотов времен Второй Мировой войны. Моим соседом был бывший военный лётчик-испытатель, с которым мы много беседовали о самолётах, и он мне рассказывал о своих летных буднях. Мой первый полёт был пассажиром — из Москвы на вахту в Хабаровск.Я воспринял его как знак, толчок для исполнения мечты о пилотировании.

— Вы сейчас работает официально по профессии? Какие дальнейшие планы?

— Сейчас работаю на самолёте АН-2, занимаюсь авиахимработами — распрыскиваю удобрения над полями. Когда-то поспорил со своим другом о смысле моего обучения и я тогда сказал, что обязательно устроюсь работать по профессии. А потом руководитель компании, где я работаю сейчас, заинтересовался моей кандидатурой и пригласил поработать. Я приезжал на лето, потом захотелось побыть дольше, я обучился работать на АН-2.

Хочу, конечно, пойти в большую авиацию, но понимаю, что меня уже не возьмут. Санкции, кризис влияют на частных пилотов, которые просто не могут найти себе работу. Люди квалифицированные, со знанием иностранных языков просто никому не нужны и это печально. При мне именно квалифицированные пилоты общей авиации, как и я, переучивались на АН-2 и устраивались кто куда. Своё профессиональное будущее вижу как оттачивание навыков пилотирования и получение удовольствия от работы.

— Строка из песни «Поверь в мечту как в доброту людей». Как вы думаете, реализация мечты зависит от добродетели окружающих? На вашем пути были люди, которые помогли в осуществлении мечты?

— Реализация мечты зависит не от добродетели окружающих, а от желания человека её реализовать.

В моей жизни было много людей, которые подсказали что-то правильное, особенно когда я уже зашёл в авиацию. Оказалось, что это очень дружная семья, где нет вражды и конкуренции.

Главной поддержкой стали мои родители и сестра, которые хоть и настороженно относились, но поверили, что я смогу добиться успеха в достижении цели. В Омске сокурсники часто помогали. Был период, когда я там не мог найти жильё просто потому, что в этом городе оно стоит каких-то немыслимых денег, и друг-омич просто разрешил арендовать его квартиру по очень низкой цене, за что я, конечно, очень благодарен.

— Как-то прочитала высказывание космонавта, который, после выхода в открытый космос, сказал, что ТАМ действительно кто-то есть. Вас в полёте посещает осознание, что ТАМ кто-то есть? Вы вообще верите в высшие силы?

— Космонавтам с их высоты видней, а мои полёты на высоте 10-15 метров над землёй. Я не верю в высшие силы, но считаю, что вера как аспект жизни должна быть.

Нужно просто во что-то верить, необязательно в Бога, или какую нематериальную сущность, но верить нужно. Вера даёт стимул человеку для развития и на пути к своей мечте, своего дао.

— Планы вернуться в Белгород есть?

— Из Белгорода я не уезжал. После любой работы в другом городе возвращаюсь в свой родной город. И в этот раз пока не сезон, тоже планирую вернуться.

— Самолёт — он как живой организм, с ним надо договориться? Как вы выстроили отношения со своим самолётом?

— Вы правы, это живой организм. По утрам нужно провести осмотр воздушного судна, привести его к лётной годности. Есть определённый перечень работ, которые нужно выполнять перед каждым запуском. Конечно, выполняя все действия, ты не можешь относиться к самолёту легкомысленно, у тебя включается личная оценка этой машины. Это друг, пусть даже и не говорящий, от него зависит моя безопасность. Иногда хлопаю по крылу, выражаю свою поддержку во внештатных ситуациях, говорю СПАСИБО.

— Раз вы осуществили мечту о пилотировании, то, наверное, остаётся мечта о полёте в конкретное место? Куда бы вы хотели слетать?

— Хочу иметь свой небольшой самолёт для путешествий. Одна мечта у меня — слетать за штурвалом из Белгорода в Крым. Я бы сказал, что это моя следующая цель.

Полёт — это свобода, ты летишь и смотришь на красоту!