В Белгородской области генетически модифицированные организмы запретили ещё в 2004 году — раньше, чем в других регионах России. На федеральном уровне закон, ограничивающий ввоз и выращивание продуктов с ГМО, приняли только в 2016 году. Сторонники ограничительных мер утверждают, что ГМО могут быть опасны для людей, но пока достоверных научных подтверждений этому нет. Ася Казанцева, биолог по образованию, даёт свою оценку федеральному закону и объясняет, почему в Белгородской области пока можно обойтись без ГМО.
— Нужно понимать, что генетическая модификация растений — это просто самый современный и аккуратный способ селекции. Потому что, когда люди говорят о селекции они представляют себе то, как это описано в книжке «Незнайка в Солнечном городе»: что кто-то посадил арбузы, пробует их сок и дальше сажает арбуз с самым сладким соком. Это действительно возможно — так делали в XIX веке, но в XX веке так уже никто не делал. В XX веке ускорили селекцию и стали применять химический и радиационный мутагенезы: вы берёте тысячу семечек арбуза, облучаете их радиацией или поливаете колхицином. Всё это вызывает в семечках суровые мутации. После это сажаете эти семечки, и из тысячи получившихся арбузов выбираете самый сладкий. Но при этом вы не знаете, какие ещё мутации произошли в самом сладком арбузе.
В истории человечества были случаи, когда с помощью химического или радиационного мутагенеза получали опасные для человека продукты. Так, например, вывели сорт картофеля Lenape, из которого получались хорошие чипсы, но при этом в нём ещё увеличилась концентрация яда солонина, и у людей от этого сильно болел живот, поэтому этот сорт запретили. Но главное: что до этого такую картошку выпустили на рынок, потому что никто её не проверял, так как продуктов с традиционной селекцией никто не боялся.
Ася Казанцева, фото из личного архива
Что же касается генной модификации, то вы знаете, какую конкретную последовательность ДНК вам нужно изменить, получившийся геном расшифровываете, проверяете, что получилось, после этого делаете тест на животных, убеждаетесь, что животным это не повредило, после это даёте поесть добровольцам, убеждаетесь, что им это тоже не повредило, и только после этого выпускаете продукт на рынок. История ГМО насчитывает больше 40 лет с момента первых лабораторных разработок и 30 лет с момента первых продуктов, вышедших на рынок. За это время никаких случаев вреда достоверно не зафиксировали. В отличии от селекции, которую могут провести неудачно, и этого никто не заметит.
Другой вопрос, что генная модификация позволяет добавить растениям новые свойства, которые, например, увеличивают в них содержание витаминов или увеличивают их выживаемость на холоде/засухе. Поэтому, если мы говорим о России в целом, то запрет ГМО был либо глупостью, либо саботажем. А если говорить о Белгородской области, то в ней по большому счёту всё и так хорошо — земля плодородная. У вас много народу занимается выращиванием сельских продуктов, если продукты станут более урожайными (чего можно добиться с помощью ГМО), то есть опасность сокращения числа рабочих мест. Потому что понадобится меньше людей, чтобы выращивать тот же объём урожая. Фермерские лобби известны тем, что выступают против эффективного сельского хозяйства, потому что оно им не нужно, так как они могут потерять рабочие места.
В Белгороде может и можно не выращивать ГМО, а в какой-нибудь Сибири, когда речь идёт о продовольственной безопасности… там, конечно, без ГМО не обойтись. Я надеюсь, что через несколько лет правительство это поймёт, — поделилась своим мнением Ася Казанцева.
