12 разгневанных комментаторов. Почему интервью с пиарщиком может стать плохой идеей

Моя шестая колонка в серии публикаций «12 разгневанных комментаторов». Я разбираю ситуации, когда читатели критикуют работу журналистов и медийщиков. Сегодня речь пойдёт о том, как выстраивать коммуникацию при подготовке интервью, чтобы обе стороны были довольны, и как можно сделать контент на ситуации, когда от первоначальной задумки пришлось отказаться.

Все разбираемые в колонках «12 разгневанных комментаторов» ситуации имеют под собой реальную основу. Первый разбор ситуации, когда читатели пишут, что журналисты якобы оболгали человека, можно прочесть здесь. Второй о требованиях закрыть медиапродукт, который не нравится людям, здесь. Третий о некорректном, а иногда и агрессивном поведении комментаторов тут. Четвёртый о просьбах назвать и наказать того, кто оставил смеющийся смайл под грустной новостью, здесь. Пятый — когда комментаторы обвиняют журналистов в искажении фактов, при этом сами не пытаются разобраться в написанном, а ещё выбирают сомнительные источники, публикации в которых воспринимают за чистую монету — тут.


Ситуация № 6. Как из провалившейся идеи контента можно извлечь пользу для себя и не только, воспользовавшись любовью аудитории к «зрелищам».

Мы планировали подготовить к 28 июля, ко Дню пиар-специалиста, интервью с экспертом, который поделился бы с нашей аудиторией и своим опытом, и советами по продвижению, которые могли бы быть полезны читателям «Фонаря». Но у нас не получилось. Почему?

Вторая участница интервью до его выхода решила поделиться частью своих ответов со своей аудиторией в «Телеграме», не предупредив об этом нас — тех, кто и предложил ей сделать подобный текст. В итоге, учитывая произошедшее, я высказал своё мнение в комментариях под постом эксперта, после чего началось то, что, по заявлению подписчиков нашей несостоявшейся участницы интервью, стало интереснее самого непоявившегося интервью — «горячая дискуссия». В итоге из материала с советами, как продвигать себя или своё дело, аудитория пиар-эксперта получила открытый мастер-класс по «горячему прогреву», в котором сама стала участницей.

Героиня интервью выложила часть ответов в общий доступ и получила там же обратную связь от меня, что это был некрасивый поступок. Вместо того, чтобы попытаться сразу же прийти к какому-то консенсусу и уладить возникшую ситуацию, перешла к стадии «прогрева» (пиарщик остаётся пиарщиком везде и всегда!). Она выложила скрины нашей переписки в комментариях под постом к себе в канал, «предложив рассудить» сложившуюся ситуацию своей лояльной аудитории.

В итоге получился мастер-класс по «прогреву», ведь когда появляется что-то похожее на конфликт, аудитория с большим интересом начинает следить за продуктом. Вот и аудитория пиар-специалиста включилась в этот прогрев, обсуждая уже не само произошедшее, а форму моих ответов в комментариях, которая не соответствовала их ожиданиям. А я включился в этот эксперимент, чтобы посмотреть, что победит: желание подписчиков разобраться в ситуации и установить, где что-то пошло не так, или же желание защитить уважаемого ими человека от публичной критики среди «своих».

Эксперимент завершился победой второго: аудитория прогрелась хорошо, на «чужака» среди «своих» отреагировала как положено («ату его!») и получила удовольствие от спора в комментариях, где смогла проявить себя. А о самом предмете спора — причине несостоявшегося интервью — в принципе в какой-то момент подписчики даже начали забывать, переключившись на выяснение моей позиции. Так спор перекрыл сам предмет, которым он был вызван.

Давайте теперь разберём, как же так получилось, что идея с интервью провалилась.

Интервью рождается в процессе сотворчества двух сторон: и стороны, которая инициирует общение с экспертом (в данном случае это журналист), и стороны, которая даёт ответы (в нашей ситуации это пиар-специалист). Вместе они создают общий продукт, которым в дальнейшем поделятся с аудиторией. Инициирующая коммуникацию сторона надеется получить эксклюзив — то, что выйдет в первую очередь на её площадке, а потом уже сможет жить своей жизнью везде, где угодно.

Обе стороны заинтересованы в конечном результате, чтобы он получился удовлетворяющим каждого. Учитывая, что это сотворчество, все решения обе стороны должны принимать в диалоге, потому что они обе идут к одному результату, которым им важен обеим. Если же одна сторона начинает вести свою собственную линию, не посоветовавшись или хотя бы не поставив в известность вторую, то выходит, что конечный результат сотворчества ей, похоже, не важен, — ей более ценна только её собственная роль в этом процессе. Отсюда и подобное одностороннее решение «прогреть» свою аудиторию частью неопубликованного интервью, как получилось в нашей ситуации.

Должны ли стороны заниматься «прогревом», чтобы аудитория ждала какую-то публикацию? Конечно. Если у них есть желание и ресурсы, это будет правильным решением. Можно было, например, второй стороне рассказать, что она общалась с журналистом fonar.tv или то, что журналист прислал ей вопросы; можно было поделиться, что участница интервью согласилась на него и сейчас думает, как бы она объяснила, что такое пиар, малышу из детсада (это был один из заданных вопросов — прим. Ф.).

Это и есть погружение в закулисье, когда ты делишься только подробностями процесса, но не самим финальным продуктом, который вы готовите вместе. Формат «бэкстейджа» и «прогрев», основанный на привлечение внимания к продукту до его появления, — это действительно устоявшаяся практика, на которой герой, с которым у нас не получилось довести задуманное до конца, съел собаку. Но речь идёт как раз о том, чтобы подготовить аудиторию к восприятию эксклюзивного продукта, а не делиться его частями до того, как работа завершена.

Еще одно важное замечание: подготовка редакционного интервью — это не коммерческая деятельность, где обязательно нужно составлять договор и прописывать права и обязанности обеих сторон. Оба участника, соглашаясь на создание совместного контента, понимают, что они вошли в общий процесс и выйдут из него тоже вдвоём, а не по одиночке.

Есть вещи, которые можно отнести к азбуке коммуникации при общении интервьюера и героя интервью: когда они соглашаются на создание общего контента, они становятся временной командой, а не отдельными субъектами. Это команда может «прожить» только условный час личного общения, если интервью проходит за чашечкой кофе в непринуждённой обстановке под видеозапись, а после распасться, когда видео будет выложено в общий доступ. Также эта команда может «прожить» и дольше — от совместного продумывания примерных вопросов к общению со спикером, а затем к предварительному знакомству с текстом до публикации (если интерьюируемый человек захотел так сделать) и самой финальной публикации.

Обе стороны зависят друг от друга: одна пытается придумать интересные вопросы, вторая — дать на них ответы, которые будут интересны аудитории. В финале такой коммуникации должны выиграть все: одна сторона получит уникальный контент, вторая — повысит узнаваемость среди аудитории этого ресурса, а в дальнейшем ещё и может использовать какие-то свои ответы для своей аудитории.

Вывод?

Пиарщики — интереснейшие люди, но они могут забыть, что интервью с ними — это форма коммуникации, а не их собственный продукт, который они по привычке могут начать продвигать, не думая о второй стороне и её интересах. Но журналист, понимающий, что он имеет дело с очень опытным пиарщиком, даже из ситуации фиаско тоже может извлечь пользу — он сам может стать двигателем подогрева интереса к контенту, даже если самого контента в итоге не будет. Он сам может осознанно подыграть пиарщику и его аудитории в разжигании дискуссии, если у него есть время и желание для этого.

Зачем делиться советами эксперта, если ты принял решение не публиковать текст из-за некрасивого поступка, когда можно самому поучаствовать в продвижении темы через якобы «существующий конфликт»? А потом рассказать уже об этом, чтобы контент ко Дню пиарщика всё-таки получился, пусть и не тот, который планировался изначально. Получилось ли показать аудитории нашей несостоявшейся героини интервью, как проводить «прогрев», включая аудиторию в тему и играя на её желании «зрелищ»? Вполне. Под постом набралось 167 комментариев — как минимум в июле не один другой пост уважаемого пиарщика в её канале «Провинциальный пиарщик» больше не собрал такого количества комментариев. Раз уж специалист осознанно или нет решил показать мастер-класс по «прогреву», почему бы его не поддержать в этом устремлении и к празднику не показать аудитории, как даже из плохой идеи можно извлечь что-то полезное для тех, кто думает о том, как повысить интерес к контенту?

Андрей Маслов

Читайте также

Нашли опечатку? Выделите текст и нажмите Ctrl + Enter.

Похожие новости

12 разгневанных комментаторов. «Когда же вас уже закроют?»

12 разгневанных комментаторов. «Когда же вас уже закроют?»

12 разгневанных комментаторов. «Гоняетесь за хайпом и не разбираетесь в том, о чём пишете»

12 разгневанных комментаторов. «Гоняетесь за хайпом и не разбираетесь в том, о чём пишете»

12 разгневанных комментаторов. «Хочу посмотреть, кто поставил на новость этот смеющийся смайлик?»

12 разгневанных комментаторов. «Хочу посмотреть, кто поставил на новость этот смеющийся смайлик?»

12 разгневанных комментаторов. «Почему вы обманываете людей?»

12 разгневанных комментаторов. «Почему вы обманываете людей?»

«Я не разрешаю себе думать, что будет через год». Как белгородка бросила всё и уехала в Воркуту

«Я не разрешаю себе думать, что будет через год». Как белгородка бросила всё и уехала в Воркуту

Журналист Владимир Корнев выиграл всероссийский конкурс, взяв интервью у митрополита Иоанна

Журналист Владимир Корнев выиграл всероссийский конкурс, взяв интервью у митрополита Иоанна

Трое белгородцев стали победителями конкурса для журналистов и блогеров «Бал прессы»

Трое белгородцев стали победителями конкурса для журналистов и блогеров «Бал прессы»

На конкурс «Ростелекома» и Nokia белгородцы подали 13 заявок

На конкурс «Ростелекома» и Nokia белгородцы подали 13 заявок

В Белгородской области появился первый заслуженный журналист России

В Белгородской области появился первый заслуженный журналист России

Белгородский чиновник отсудил у критиковавшего его журналиста почти 130 тысяч рублей

Белгородский чиновник отсудил у критиковавшего его журналиста почти 130 тысяч рублей