А помогать землякам открывать лучших из белгородцев — особые честь и удовольствие. Тем более, если этот один из лучших — Алексей Севриков. Редактор белгородского спортивного журнала, профессиональный турист, двукратный отец и утопическая мечта посетительниц караоке. У него я решил узнать самое главное, каково это — быть Алексеем в Белгороде?
— С чего всё началось? Расскажи, родители дали тебе имя до твоего рождения или после, когда ты проявил себя как Алексей, то есть, защитник?
— Родители хотели назвать меня Машей, но спустя секунды после рождения стало понятно, что этот план обречён на провал. Папе пришлось срочно выдумывать мужское имя, и первым на ум пришло имя его деда. Защитником я стал уже в футбольной секции, но в большого футболиста не вырос. Зато вырос в 186-сантиметрового Алексея.
Алексей Севриков, фото из личного архива
— Доходчиво. Но почему не Юрий?
— Если бы я был Юрием, то автоматически и Юрием Михайловичем. А это Лужков. Ну зачем мне такие сравнения? Алексей Михайлович — всё-таки царь, о котором к тому же никто не может сказать ничего плохого (как и хорошего, впрочем).
— Аргументированно. А ты себя вообще кем ощущаешь? Алексеем Михайловичем, Алексеем, Алёшей, Лёхой или Лёшей?
— Я за перевоплощения. На работе мне комфортно быть Алексеем, но Алексей уже не станет лузгать семечки у подъезда — это делает Лёха. Лёша, в основном, ходит в магазин, а Алёша — к бабушке и дедушке (поэтому и редко).
— Удобно. Кстати, про Алёшу... Известно, что «Алёшами» часто называют не самых смышлёных молодых людей, вне зависимости от их имени. Как считаешь, почему именно Алёша? И чувствуешь ли ты желание подколоть, когда тебя так называют?
— Знаю нескольких Алёш, которые на это обижаются. Но я не такой. Ведь если задуматься, «Алёша» — не самое обидное, что можно услышать в ответ на то, за что тебя Алёшей назвали. При этом вариант «Алёшка» в корне меняет дело (хотя дело не в корне, а в суффиксе): так назвать Алексея способна только любящая женщина в интимный момент.
Алёшка Севриков, фото из личного архива
— Тонко. Раз ты заговорил о любви, есть ли у тебя любимая буква в имени, и если да, то почему именно она?
— Очень странный вопрос, очевидно же, что «л»! Каждый, кто хотя бы раз произносил мягкий [л’], знает, как приятно язычок щекочет альвеолы. Лизы, Лёни и Любови меня поймут.
— Понятно. Признайся, ты особенно относишься к песням, где упоминаются Алёшки и Лёхи? Знаешь наизусть?
— Всегда приятно, когда чьи-то мечты только о тебе, а о Серёге позабыли. С первых и до последних нот чувствуешь превосходство. Есть ещё песня Жени Белоусова, где Алёшка поддался колдовской ласке Катьки. Мне она не нравится: не понимаю, как можно было клюнуть на Катьку (да ещё и жениться на ней с риском для собственной светлой головы), когда вокруг ходит столько прекрасных Анн.
Лёха Севриков, фото из личного архива
— Любопытно. Ты был в большинстве стран Европы, и, разумеется, первое о чём хочется спросить по этому поводу: где возникали проблемы с именем Алексей? И как к тебе обращаются иностранцы?
— За границей это имя никого не смущает, среднестатистический европеец не испытывает сложностей с его произношением. Хотя окончание для тамошних ушей и ртов не совсем привычное: одна немка призналась, что ей было бы удобнее называть меня Алекс или на худой конец Алексис. Я не возражал. А вполне себе российские банки никак не могут договориться насчёт латинизации Алексеев: на пластиковых картах я обычно начертан как Aleksei или Aleksey. В загранпаспорте — Alexey.
— Исчерпывающе. А какие твои любимые Алексеи среди известных или исторических?
— В отношениях с историческими личностями я в принципе осторожен и не признался бы в любви даже никому из Владимиров, не говоря уже об Алексеях.
— Дальновидно. Обращаясь к близким и любимым, мы часто превращаем их имя в его ласкательное подобие. А каким самым извращённым способом коверкали твоё имя?
Алексей Михайлович Севриков, фото из личного архива
— Алекша. Что имел в виду Кирилл, изрекая эту словоформу, мне неведомо, но я знаю, что его разум в тот момент был помутнён.
— Интригующе. А какие преимущества есть у твоего имени перед другими именами?
— Алексея трудно перековеркать так, чтобы было обидно. Разве можно всерьёз обидеться на Алекшу? Зато Сашка — какашка, Антошка — картошка, а Андрей вообще Дрей или Дрон (даже не знаю, что хуже). Кроме того, если Алексеи становятся отцами, то дарят детям, невзирая их пол, простое, но благозвучное отчество. На зависть дочерям Олегов (смеётся).
