Белгородская старина. Наш земляк Василий Рубан

Известного в XVIII веке писателя, переводчика и издателя Василия Григорьевича Рубана бел­городцы всегда считали своим земляком. Место его рождения — город Белгород на Северском Донце — не вызывало ни у кого сомнения. Но вот в 1999 году вышло в свет репринтное многотомное издание «Русский био­графический словарь», из­дававшийся в конце XIX — начале XX веков. И бел­городцы с удивлением уз­нали, что родился Рубан, оказывается, не в нашем Белгороде, а в «Малороссии, в ме­стечке Белгород в 40 верстах от Киева».

Некоторые краеведы поспешили сразу же откреститься от того, кого они всегда считали своим земляком, и предать его имя забвению. Но не все. Не поддержали сторонников очередной краеведческой «сенсации» те ученые и краеведы, кто давно и серьёзно занимается исследованием жизни и творчества Василия Рубана. Твёрдо отстаивали свою точку зре­ния доктор филологических наук, профессор Зоя Тимофеевна Прокопен­ко, известный журналист, писатель и краевед Борис Осыков и другие. Они были убеждены, что в «Русском биографическом словаре» имеет место распространённая ошибка, связанная с тем, что не один только наш город носил название Белгород.

Действительно, наш Белгород путали с киевским не только в ХХ веке, но и в прошлые столетия, и, к сожалению, со­бытия, происходившие в Белгороде киевском, переносили в Белгород курский и наоборот. Тем краеведам, которые так легко отказались от своего земляка, следовало бы загля­нуть и в другие источники. В частности, в фундаментальном пятитомном труде «Российские портреты XVIII–XIX столетий», издававшемся по инициативе и под руководством великого князя Николая Михайловича Романова и вышедшем в 1905–1909 годах, сообщается, что Василий Рубан «родился в нынешней Курской губернии».

В 2003 году Белгородский государственный историко-кра­еведческий музей подготовил списки земляков, фамилии ко­торых необходимо увековечить на их родине. Был включён в него и Василий Григорьевич Рубан. Предполагалось назвать его именем областную типографию. Но на одном из совеща­ний в музее, где обсуждался вопрос, краевед В.И. Щербачен­ко в отношении Василия Рубана безапелляционно заявил: «Вы­черкнуть его из наших земляков!». И фамилия Рубана была вычеркнута из списка. Мнение противоположной стороны не было принято во внимание.

Такое решение не могло удовлетворить тех, кто имел дру­гой взгляд на эту проблему. Преподаватель филологического факультета БелГУ, профессор Зоя Тимофеевна Прокопенко решила установить истину и довести дело до конца. Она на­писала письмо в Киево-Могилянскую академию Украины с просьбой сообщить, какой Белгород считают родиной Василия Ру­бана украинские коллеги-учёные. Из Киева пришёл ответ с ксерокопией статьи о Василии Рубане из энциклопедического из­дания «Киево-Могилянская академия в именах: XVII–XVIII столетия» (ответственный редактор — президент Националь­ного университета Киево-Могилянской академии, доктор фи­лологических наук В.С. Брюховецкий; научный редактор, со­ставитель — кандидат филологических наук З.И. Хижняк). — Киев, издательский дом «КМ Академия», 2001. В этом ав­торитетном издании подтверждается, что Василий Рубан родился именно в нашем, а не киевском Белгороде. Вряд ли без веских оснований братья-украинцы «отдали» бы нам своего земляка.

В книге «Знаменитые россияне XVIII–XIX веков. Био­графии и портреты. По изданию великого князя Николая Михайловича «Русские портреты XVIII–XIX столетий» (Спб., 1996) о нашем земляке сообщается следующее:

«Василий Григорьевич Рубан, 1742–1795, малоросс по про­исхождению, родился в нынешней Курской губернии 14 мар­та 1742 года., воспитывался в Киевской и Московской академиях, московской университетской гимназии и с 1759 года в Москов­ском университете, где был одновременно с Фон-Визиным, М.Д. Чулковым, Ипп. Ф. Богдановичем и С.Г. Домашневым; в 1761 г. в журнале Хераскова „Полезное увеселение“ появи­лось первое произведение Рубана — перевод с латинского.

По окончании курса в университете в 1761 году он служил в Никополе, состоя переводчиком с турецкого языка при вы­даче паспортов русским подданным, ездившим по торговым делам в Крым; переселившись в 1764 году в Петербург, он со­трудничал в сатирических журналах Чулкова и Новикова, печатал разные оды, стихотворения, переводы (например, „Омирову Ватрахомиомахию“), издавал не имевший успеха сатирический журнал „Ни то, ни сё“ (1769), затем журнал „Трудолюбивый муравей“ (1771–1773) — сборник, в котором печатались и исторические материалы. В это время он слу­жил протоколистом в Межевой экспедиции Сената, а в на­чале 1774 года приглашён был секретарем к князю Потёмкину, при коем и состоял в течение 18 лет — до самой его смерти.

Живя при Потёмкине с 1775 года на юге России, Рубан в 1777 году получил чин надворного советника и, оставаясь его секретарём, был определён и.д. директора новороссийских училищ, а с назначением Потёмкина в 1784 году президентом Военной коллегии был зачислен в неё заведующим иностран­ной перепиской и переводчиком с польского языка; в этой должности он оставался и после смерти Потёмкина, до конца своей жизни, получив в 1786 году чин коллежского советни­ка. Он умер в Петербурге 24 сентября 1795 году и погребён на кладбище Большой Охты, но могила его давно затеряна; по­следние годы жизни он провёл в острой нужде, одиночестве и болезнях, и, когда умер, его скромное имущество было про­дано с молотка; бумаги Рубана хранятся в Императорской Публичной библиотеке».

Огромное литературное наследие Василия Рубана никто до се­годняшнего дня по-настоящему не изучал.